Возле ворот соседнего с коростылёвским дома горой были навалены берёзовые чурки, припорошённые снегом. Бракин обошёл горку вокруг, присел, съёжился. Упёрся ногами в чурки, спиной — в дощатый забор.
Из-за чурок его с переулка было не видно. Но и ворота дома Коростылёва тоже было видно плохо. Бракин переставил несколько чурок, сделав что-то типа бойницы. Теперь он мог спокойно наблюдать в эту бойницу за коростылёвскими воротами, оставаясь незамеченным.
За его спиной, из-за забора, донеслось вдруг робкое тявканье.
— Т-с-с! — шепнул Бракин, и собака деликатно примолкла.
Дом Коростылёва был справа. Автобусная площадка — слева, через два дома. На площадке переговаривались. Видно, это были те патрульные, которых Бракин видел в магазине.
Время тянулось медленно, нудно. Было холодно. Бракин поднял воротник пальто, завязал шапку "ушами" назад, натянул потуже на голову. Руки сунул в карманы.
И постепенно задремал.
Его разбудил шум отъезжавшего автомобиля. Шум доносился со стороны остановки. Бракин с трудом приподнялся на бесчувственных ногах, помогая себе руками. Глянул влево, и успел заметить промелькнувшую "ГАЗель".
"Наверное, патруль уехал", — решил Бракин.
Автомобиль свернул на Ижевскую и покатил в сторону переезда.
"То ли объезд квартала будут делать, то ли ещё куда…", — подумал Бракин.
Как назло, он забыл дома часы. С ним это часто случалось из-за рассеянности. Он постоянно забывал где ни попадя не только часы, но и шапки, зонты, пакеты. Один раз даже оставил в трамвае "дипломат". Хорошо, что кондуктор его прибрала: пришлось на другой день тащиться в трамвайный парк и искать свой "дипломат" в груде забытых пассажирами вещей. Да потом ещё описывать, что лежит внутри "дипломата". Он тогда ещё сильно удивился, узнав, что есть люди, которые куда рассеянней его. Например, пассажиры трамваев ухитрялись забывать самые разнообразные покупки; в трамвайном "бюро находок" побывали и телевизоры, и музыкальные центры, и даже однажды — детская коляска. Хорошо, что хоть без младенца…
И всё-таки, сколько же сейчас времени? Бракин взглянул на прояснившееся небо, на котором сияли крупные яркие звёзды. И пожалел, что совсем не знает астрономии и законы небесной эклиптики: в школе таким пустякам почему-то не учили.
Во всяком случае, решил он, уже далеко заполночь.
Теперь в городе царила полная, абсолютная тишина. И лишь издалека, на пределе слышимости, доносился стрекот: наверное, вертолёт барражировал над центром города, патрулируя с воздуха "губернаторский квартал" и окрестности местного "Белого дома".
Под этот далекий стрекот Бракин снова задремал, и снова его разбудила машина, и снова со стороны остановки.
"Ну и ночка!" — подумал Бракин вяло. Все следят за всеми. Прямо по Салтыкову-Щедрину из "Истории одного города": за каждым глуповцем следит шпион, а за каждым шпионом — другой шпион…
Бракин опять задремал, и уже в полусне подумал, что всё: пятнадцать минут ждем — и уходим. Как на занятиях в университете: если лекция уже началась, а лектора всё нет, опаздывает почему-то, то железное правило вольнолюбивого студенчества звучало именно так: 15 минут ждём, а потом уходим.
Бракин даже не заметил, как бесшумно открылись ворота со двора Коростылёва. Опомнился, лишь когда услышал лёгкий скрип снега под чьими-то ногами.
Чёрный человек маячил в сгустившейся мгле. Он шёл ровно, прямой, словно палка, в сторону железнодорожного переезда.
ebooksa