Должно быть, последнюю фразу Пирра произнесла вслух, потому что у нее за спиной Гилас спросил:
– Что случайно вышло?
Он стоял в дверях в новой куртке и юбке. На секунду Пирре почудилось, будто перед ней не Гилас, а длинноногий статный бог из Зала Шепотов: такие же широкие плечи, узкая талия, правильные черты лица и глаза будто горный хрусталь.
– Так что вышло случайно?
– Ничего, – выдавила Пирра. – Я принесла подношение Богине.
Гилас кивнул:
– Боги дали тебе знак?
– Пока нет.
Гилас взглянул на уставленный яствами сундук, потом снова посмотрел на Пирру.
– Ты сегодня выглядишь получше.
Девочка дотронулась до щеки. В тот момент она особенно люто ненавидела свой шрам: никогда еще Пирра не чувствовала себя такой уродиной.
– Просто помылась, – пробормотала она.
Гилас сунул амулет с львиным когтем под куртку и спросил:
– Ну как, похож я на кефтийца?
Пирра залилась краской.
– Нет. Но выглядишь ты очень даже ничего.
Девочка зажгла еще несколько ламп и принесла овечьи шкуры. Усевшись на полу, они с Гиласом накинулись на еду. Пирра мгновенно опрокинула два кубка вина, и ее тревоги будто испарились. Казалось, все вокруг окутала золотистая дымка. Мысли о Мистерии вылетели из головы. Пирра даже про свой шрам забыла. До чего же она рада, что снова наслаждается теплом и чистотой!
Пирра лениво смотрела, как Гилас подбрасывал в жаровню оливковые косточки. В свете огня у мальчика на подбородке блеснула поросль золотистых волосков. Все кефтийские мужчины чисто выбриты, и до сих пор бороды казались Пирре неопрятными, но тут она подумала: если Гилас отпустит бороду, она возражать не станет.
Вот Гилас снова опустился на пол. Он крутил в руках чашу и разглядывал росписи на стене. Гилас выпил меньше Пирры. К ее удивлению, в новой одежде он явно чувствовал себя неловко. Сандалии мальчик надевать не стал, да и свои старые потрепанные ножны не выбросил. Интересно почему?
– Зачем они ходят в таком виде? – вдруг спросил Гилас.