— Это хорошо, — сказал Кребс. — Ну, как там у вас в команде?
— Я подаю лучше многих мальчиков. Я им показала все, чему ты меня учил. Другие девочки играют неважно.
— Да? — сказал Кребс.
— Я всем говорю, что ты — мой поклонник. Ведь ты мой поклонник, Гарри?
— Ну, еще бы.
— Разве брат не может ухаживать за сестрой, только потому, что он брат?
— Не знаю.
— Как же ты не знаешь? Ведь ты мог бы ухаживать за мной, если бы я была взрослая?
— Ну да. Я и теперь твой поклонник.
— Правда, Гарри?
— Ну да.
— Ты меня любишь?
— Угу.
— И всегда будешь любить?
— Ну да.
— Ты пойдешь смотреть, как я играю?
— Может быть.
— Нет, Гарри, ты меня не любишь. Если бы ты меня любил, ты захотел бы посмотреть, как я играю.
Из кухни пришла мать Кребса. Она несла тарелку с яичницей и поджаренным салом и другую тарелку с гречневыми блинчиками.
— Поди к себе, Эллен, — сказала она. — Мне нужно поговорить с Гарольдом.