Последний Поезд с Платформы “Погибель”

Лоусон сдерживал дрожащее дыхание, стараясь не поворачиваться к Энн. Он делал все, чтобы отвлечься от ее пульса, который стучал у него в висках…

— Тревор? — осторожно позвала она.

Было ясно, что девушка напугана и уже понимает, какую бойню вот-вот увидит, выйдя из тени, но пока она не знала точно, есть ли ее отец среди погибших, поэтому куда больше ее волновало то, не придется ли пустить смертельную пулю в голову своего спутника.

Он не отвечал.

— Тревор, ты в порядке?

— Нет, — выдохнул он.

Энн напряглась, однако ни шагу назад не сделала.

— Если я зайду, ты не…

— Нет.

Голова у Лоусона кружилась. Он знал, что Энн должна сама осмотреть и опознать тела. Сейчас не стоило приближаться к источнику запаха — слишком рискованно.

Девушка, похоже, и сама поняла, что от нее требовалось. В комнате было трое убитых мужчин и две женщины. То, что от них осталось, мало походило на то, кем они были при жизни.

Энн не вскрикнула и не ахнула при виде этой картины, но ее собственное лицо будто превратилось в мертвую маску. Пустыми глазами она осматривала трупы, изучая их, а когда, наконец, сумела заговорить, то произнесла:

— Здесь только… слуги. Моего отца среди них нет.

Взгляд Лоусона привлекло что-то на стене с белыми панелями. Он поднял фонарь и направил его свет в нужную сторону, и там…

… это было нацарапано в акте животной жестокости — кровью, которая успела за это время превратиться в грязно-бурую корку, вокруг которой кружили возмущенные облака мух.

Энн проследила за светом и прочла надпись:

Месть — это блюдо, которое нужно подавать кровавым.

— Моего отца… — надтреснутым голосом, который на этот раз прозвучал испуганно и ошеломленно, заговорила девушка. — Здесь нет…

Они не могли уйти, не обыскав весь дом, поэтому им пришлось продолжить осматриваться, держа пистолеты наготове. В своем напряжении они могли отправить серебряного ангела в любой объект, который только посмеет шевельнуться. Но Энн была права в своем изначальном наблюдении: ее отца здесь не было…

Оказавшись на улице, Лоусон откупорил японскую бутылочку и сделал несколько глотков коровьей крови, которую для него доставал отец Джон Дейл, договариваясь с начальником скотобойни в Новом Орлеане. В это время Энн отошла подальше, скрывшись в темноте, и Лоусон не знал, что сказать ей и как утешить. Он подумал, что такому, как он сейчас лучше будет дать ей побыть одной.