– Не надо больше больниц, – решительно сказала Элеонора. – Я здорова. И со мной все в порядке!
– Я не уверен… – начал Фернандо, но она его перебила:
– Не сомневайся!
Фернандо сжал ее пальцы, а затем наклонился и поцеловал в губы.
– Долго же ты спала, принцесса… – Его дыхание знакомо коснулось кожи, и Элеонора зажмурилась, чтобы он не увидел внезапно нахлынувших слез. Сколько же всего ей пришлось пережить – по собственной глупости.
– Прости, – выдохнула она, открывая глаза.
– За что? – удивился он. – За то, что ты так долго спала?
– Нет. За… все. За то, что поругалась с тобой. За то, что не поняла тебя, не поддержала. За то, что уехала. Отказалась от тебя.
– Тсс… – Фернандо прижал палец к ее губам. – Отдыхай.
– Мне такой сон странный приснился, – сказала Элеонора после паузы. – Странный и слишком реальный, хотя сюжет его был абсолютно фантастическим. Представляешь, я чуть не погибла в собственном чемодане! А убить меня хотела я же сама. Это так неправильно…
Она тихо засмеялась, хотя смешно ей совсем не было. Только от одного воспоминания о том страшном то ли сне, то ли видении становилось холодно.
– Чудовищно неправильно! – продолжила Элеонора. – Жизнь ведь – словно дерево с густой кроной. Есть основной, как ствол, путь. И есть отходящие от него ветви и веточки. Если срезать ветку – ничего страшного не случится. Останутся почки, из которых вырастут новые побеги. Но если срубить сам ствол под корень, дерево умрет. Это самоубийство, без шансов на рост.
Вспомнив про чемодан, она вдруг поняла, что он означал. Элеонора появилась в коридоре, символизирующем ее путь, не раньше, не позже, а именно в тот момент, когда она негодовала на свой выбор – жизнь с Фернандо, и порвала с ним. Чемодан, во сне представляющийся ей смертоносным врагом, на самом деле символизировал другое: предупреждающий знак, точку отсчета, с которой началось бы разрушение. Отторгать свой выбор – как отвергать себя. «Ствол» – ты сам и есть, со своими выбором и решениями.
– Я решила восстановить свое имя. Не желаю больше жить под чужим. Меня зовут Элеонора, я люблю это имя, и его любишь ты, – сказала уверенно она.
– Мне кажется это правильно, – тихо согласился с ней Фернандо. – Но ты понимаешь, что у тебя могут возникнуть проблемы? С законодательством, с въездом в Испанию.
– Понимаю. Но понимаю также то, что хочу остаться собой.
– А я понял, что не хочу тебя больше терять, – ответил он. – Кстати, надо позвонить Рут. Она очень переживает. Хочешь, наберу ее?
– Еще как хочу! – воскликнула Элеонора, но Фернандо только успел вытащить из кармана телефон, как дверь открылась и в палату вошла светловолосая молодая женщина приятной полноты.
– Аня! – радостно закричала Элеонора, садясь на кровати, несмотря на протесты Фернандо. – Только ничего не говори! Только ничего не говори, я знаю, что ты будешь меня ругать…
Но Анна, даже если бы и захотела что-то ей сказать, не смогла бы этого сделать. Громко всхлипнув, она бросилась к подруге с протянутыми руками и, заключив ее в свои пышные объятия, разразилась слезами радости и облегчения.