Боги среди нас

22
18
20
22
24
26
28
30

— Не учи, — огрызнулся я, но действительно устроил парня очень аккуратно.

Данила странно кривил губы, словно пытался улыбнуться.

— Он будто в трансе, — задумчиво сказал я.

— Если бы не раны, то ему было бы очень хорошо, — нервно отозвалась девушка и села за руль.

— Ты принимаешь зелье, потому что болеешь? — я сел на переднее кресло рядом с ней.

— Скорее болею оттого, что принимаю, — она вскинула голову и со злостью уставилась на меня. — Что? Осуждаешь?

— Не мне судить того, кто страдает, — я нахмурился, наконец поняв, что за свечение вижу вокруг Кати. — Ты зависима от этого порошка, верно? Как те, кто чрезмерно увлечён медовухой или ячменным пивом?

— Не то сравнение, но…

Машина тронулись с места. С заднего сиденья раздался стон и вялый голос:

— Она наркоманка.

— Живой еще? — язвительно уточнила Катя. — Я тебе отдала тебе целую дозу.

— Я не просил. Лучше сдохнуть, чем принимать эту дрянь.

— У тебя еще есть шанс помереть, — неприязненно уколола его Катя.

Потом она искоса посмотрела на меня, ожидая осуждения.

Я не позволил себе проявить ни того ни другого. Катя мне была никем. Случайной девкой, встретившейся на пути. Чье место могла занять любая другая.

Тех, кто проявлял страсть к дурманящему питью или зельям я никогда не уважал. Такие могли легко предать. Такие не держали слов и клятв. Но Катя продолжала смотреть на меня. И ждать.

Невольно вспомнил, как она держала меня за руку, когда мы стояли напротив зеркала. Как улыбалась моим вопросам и терпеливо поясняла простые для себя вещи.

— Я не сужу тебя, — сказал наконец.

— Мне все равно, — она даже не заметила, как расслабила окаменевшие плечи. — Меня мало интересует чужое мнение.

— Знаю, Катя. Ты не из тех, кто заботится о чужаках.