— Хреново, — заключила побледневшая Катя и зачем-то пошла в угол.
Я поднял дубинку, ткнул ей в подбородок выжившего. Он затрясся, но я видел лишь белый скелет, опутанный сетью голубых молний. С неохотой я оторвал дубинку, резко ударил ею по голове бойца. Череп треснул, развалившись на части.
«Душа противника поглощена».
Так то лучше. Я быстро осмотрелся. Визит дружбы превратился в шесть трупов на полу кабинета торгаша. Двух охранников убило вещество в колбе, которую бросил Змей. Скорее всего, она попала в начальника охраны. От мужика остался только выбеленный скелет, лежащий в луже крови. Ещё часть попала на подопечного. Тело было сильно обезображено, на лице запечатлелась гримаса боли. Парень умирал несколько минут. А остатки этой жидкости задели Данилу, уничтожив часть лица. Четверо были из пришлых. Трёх убил я, ещё одного прикончил Данила.
— Боже мой, — залепетал Исаак, вынырнув из-под стола. — Шо делается? Как же так? Охрана! — заорал он, теряя испуганный вид и наконец показав истинное лицо. — Я вас сгною!
— Зря кипишь, — отозвался я неприязненно. — Думаю, что охраны у тебя больше нет. Они оказались плохими воинами. За двое суток допустили два нападения. Первое — на твою лавку, а во второй раз противники проникли в жилище.
— А я вроде не спрашивал, о чем ты думаешь? — он злобно скривился. — Что делать-то теперь?
— Звонить Чарли, — глухо ответил я фразой из фильма про белоруса и собаку. — И заказывать столик на шесть персон.
— Ты что несёшь? — разъярился торгаш. — Какому Чарли?
Я демонстративно осмотрел дубинку с молниями, а затем швырнул ее под ноги Исаака.
— Следи за языком, — проревел я. — Иначе я научу тебя вежеству.
Тот отшатнулся, и в его глазах я заметил искорки зарождающегося страха. Я шагнул в его сторону, намереваясь прояснить торгашу правила хороших манер, но конфликту помешал Данила. Парень пошатнулся и я едва успел подхватить его у самого́ пола.
— Держись, друже, — я поискал взглядом свою проводницу. — Катя. Надо лекаря сыскать.
— Сейчас, — девушка бодро подошла к нам и села на пятки.
Ее глаза странно мерцали, а аура полнилась зелёными всполохами. На светлом, почти побелевшем лице, виднелись особенно выделялись тёмные губы, подведенные краской. А под заострившимся носом у нее были крохи белой пудры.
— Он страдает. Как только продержался…
— Скорее всего, в колбе помимо кислоты был яд. Ну, ничего. Сейчас поправим, — резко оборвала меня девушка и вынула из кармана изящную металлическую коробочку с крышкой на крохотных петлях.
— В моем доме не надо этой ереси! Я не потерплю… — презрительно процедил Исаак.
— А если он помрет в твоем доме от ожога и потери крови? Такую ересь ты допустишь? — зло ответила Катя.
Она выглядела совсем иначе, чем пару минут назад. По-другому двигалась и говорила отрывисто и чуть громче, чем следовало. Не дождавшись ответа, Катя высыпала светлый порошок на кончики пальцев и затолкала его в ноздри Данилы. Затем она зажала его рот ладонью и дождалась пока он судорожно вдохнул через нос. После этого девушка бережно собрала все крупинки вещества с кожи и втёрла его в свою десну.