Комната кукол

– И что же случилось?

Обычно Вайолет будто ворковала, ее голос сочился сладостью, но казался полностью лишенным эмоций. Теперь же я услышала в ее речи волнение. Хотя сладость никуда не делась.

– Не знаю, как описать… но одна из кукол какая-то странная на ощупь… И потом… – Говорить об этом показалось мне совсем уж глупым, но я продолжила: – Потом мне показалось, будто кто-то смеется. Но в комнате, кроме меня, никого не было.

На мгновение мне пришла в голову мысль, что девушка, которую я видела в коридоре, вышла не из холла, а из какого-то тайного хода, протянувшегося за стеной Комнаты кукол, и это она стояла там и смеялась. Но зачем ей так делать? Бессмыслица какая-то. И ночью там точно никого не было, кроме меня. Никаких горничных. И все же кто-то смеялся. Вайолет кивнула. Вид у нее был довольный.

– Ты удивишься, что я это говорю, но это добрый знак. Это значит, что некоторые слухи о нашей тетушке правдивы и мы не зря запирали эту комнату и не пускали туда никого, кроме тебя.

– Но что это значит?

В ответ она лишь улыбнулась.

– Если бы я только знала! Почему бы тебе не показать мне эту странную куклу? Может, тебе есть еще что рассказать? Ощущение от прикосновения к ней было неприятным? Тебе показалось, что она злая?

– Да, я с удовольствием ее вам покажу. – Я была рада, что наконец могу кому-то продемонстрировать плоды своего труда. – И нет, «злая» – неподходящее слово. – Обычно я с легкостью могла подобрать правильное описание для чего угодно и этим отличалась от других девочек в приюте, но сейчас мне не хватало фантазии. – Ей будто очень хочется со мной подружиться. Словно я ей нравлюсь куда больше, чем она мне. И в то же время она вроде готова вылупиться.

Да уж, не похоже, чтобы я говорила о куклах! Но Вайолет поверила и не стала меня высмеивать, хотя собственные слова показались мне настолько глупыми, что я чуть не расплакалась. Мысль о том, что придется снова прикасаться к этой кукле, повергла меня в отчаяние.

– Не бойся, Флоранс. С тобой ничего не случится. Но сначала тебе нужно успокоиться. Садись рядом со мной.

Она протянула руку за диван. Я уже знала, что где-то там находится шнур звонка. Меня не пришлось долго упрашивать – меня знобило, должно быть, от ужаса, и поэтому мне очень хотелось устроиться перед камином.

– Расскажи мне о кукле, – предложила миледи.

Я открыла рот, но не успела произнести ни слова – в комнату вошла горничная, Клара. Которую из девушек я встретила в коридоре, я уже не помнила.

– Клара, принеси нам коньяк, – распорядилась Вайолет.

– Да, миледи.

Девушка вышла и быстрее, чем я успела переспросить или запротестовать, вернулась с подносом, на котором высились две пузатые рюмки и красивый хрустальный графин с красновато-коричневой жидкостью.

– Только один маленький глоточек, – сказала Вайолет. – Спасибо.

Сейчас, когда Руфуса не было рядом, она вела себя иначе, говорила со слугами куда приветливее и вежливее. Наверное, поэтому экономка так уважительно о ней отзывалась – едва ли миссис Арден стала бы так ее расхваливать, если бы Вайолет держалась холодно и надменно. Но когда Вайолет протянула мне рюмку, я не знала, брать ли в руки коньяк, не говоря уже о том, чтобы пить.

– Насколько я понимаю, ты не употребляешь спиртного, – улыбнулась Вайолет. – По крайней мере я на это надеюсь. Но глоточек тебе не помешает. Это позволит избавиться от испуга. Не надо бояться.