Колесо страха

Кентон проснулся – или же ему лишь показалось, что он проснулся, – рядом со своей спящей любимой. Но, открыв глаза, он увидел не убранство каюты, а два лица, взиравших на него из неведомых далей, – зыбкие, туманные очертания ликов.

Они рассматривали спящих. И глаза их были мглистыми.

Одна из фигур заговорила, и это был тот голос, который сопровождал его сквозь тайные алтари! Голос Набу!

– Вновь гнев Нергала пробирается на корабль, о Иштар! – сказал он. – Битва меж ним и иным твоим воплощением снова растревожит богов и людей, тени сгустятся в мириаде миров. Великая Мать, лишь ты можешь прекратить это!

– Я сказала свое слово. – Другой голос был подобен ветру, колеблющему струны тысяч арф. – Я сказала свое слово, и разве мое иное воплощение, что называют Иштар Гневной, не имеет такого права? Она не повергла Нергала. И Нергал не поверг ее. Наш спор не был разрешен. Как же тогда мое иное воплощение может успокоиться, когда слова, что в гневе изрекла я, не сбылись? До тех пор и она, и Нергал связаны этим словом.

– Но пламя, что раздула ты в душах Царпанит и Алузара, пламя, что питало эти души, не погасло, – прошептал холодный голос. – Разве не спаслись они и от твоей гневной сестры, и от Нергала Темного? И почему, Иштар? Не потому ли, что ты пожелала так? Не ты ли скрыла их? Что же случилось с твоим словом?

– Мудр ты, Набу! – раздался голос Иштар. – Так позволим же этому человеку, чьи глаза мы открыли, узреть, что натворили моя жрица и ее возлюбленный, когда завлекли Мать Жизни и Владыку Смерти в объятия друг друга! Пусть этот человек судит, справедлив ли мой гнев!

– Пусть человек судит! – эхом откликнулся голос Набу.

Лики истаяли. Теперь Кентон глядел в бездонную пустоту, в бесконечность пространства. Она включала мириады солнц, и вокруг них вращались мириады и мириады миров. В этой бесконечной пустоте жили две силы, сливающиеся, но раздельные. Одной из них было сияние, оно оплодотворяло, дарило рождение, жизнь и радость жизни. Другой была тьма, она разрушала то, что было создано сиянием, поглощала и утаивала в своих недрах. В центре сияния можно было разглядеть фигуру из ярчайшего света, и Кентон понял, что она и является его источником. В глубине тьмы обитала густая тень.

Перед ним возникли фигуры мужчины и женщины, и что-то подсказало ему, что женщину звали Царпанит, а мужчину Алузаром – жрица Иштар и жрец Нергала. Он видел, что в их сердцах горит ясное белое пламя. Он видел, как языки пламени изгибаются, тянутся друг к другу. Когда же они коснулись друг друга, из сияющего облака протянулись нити, соединяя жрицу с его центром, и в то же время черные щупальца из сердца тьмы обвили жреца.

И когда языки пламени соприкоснулись, нити из света и тьмы переплелись – на мгновение они слились воедино!

И в это мгновение само пространство содрогнулось, зашатались солнца, завертелись миры, замер пульс жизни!

– Узри грех! – прозвенел голос арф.

– Раскрой глаза! – вторил холодный голос.

И Кентон увидел комнату, в которой сидели боги, скрытые вуалями из света, кроме одной фигуры, окутанной тьмой. Перед ними стояли жрец и жрица, а рядом с жрицей – Шарейн!

Вновь он увидел белое пламя в сердцах двух людей – ясное, непоколебимое, безразличное к гневу богов и богинь! Языки пламени тянулись друг к другу, негасимые, не дрогнувшие пред грядущим наказанием!

Картина подернулась рябью и растворилась. Теперь жрец и жрица, Шарейн и Кланет, лежали на полу, а рядом с ними тела многих мужчин и женщин. Поблизости стоял алтарь, полускрытый облаками сверкающего лазурного тумана. На алтаре в тумане чьими-то незримыми руками строился чудесный корабль. И Кентон видел, что одновременно с ним возникает и другой корабль, будто тень, которая отбрасывалась в иное измерение. Казалось, он возникал сам по себе на водах бирюзового моря под серебристыми облаками! Шаг за шагом он проявлялся, повторяя очертания корабля-игрушки на алтаре.

Кентон знал, что тот корабль реален, а игрушка на алтаре была лишь символом. Знал он и то, что символ и реальность есть одно, что они соединены древней мудростью, силой древних существ и судьба одного из них будет судьбой другого. Их было два: один игрушечный, другой настоящий; но в то же время они были одним и тем же!

И вот незримые руки закончили постройку корабля. Одно за другим они подняли тела жрицы Иштар и жреца Нергала, Шарейн и Кланета, и всех, кто лежал рядом. И едва они касались их, тела исчезали. Незримые руки одну за другой поставили маленькие фигурки на игрушечный корабль.

И на палубе корабля-тени в бирюзовом море под серебристыми облаками появились они, один за другим, в то время как игрушки появились на палубе корабля на алтаре! Вскоре на полу зала совета богов не осталось тел. Корабль был создан, и его команда стояла на борту!