Во все Имперские. Том 12. Финал

22
18
20
22
24
26
28
30

Я в последний раз видел Соколова три года назад, когда отправлял его с моим братом Петей в Китай. И Соколов за это время сильно изменился — на нем было какое-то дешевое пальто, лицо покрылось морщинами, волосы поседели, подбородок зарос жесткой бородой, делавшей графа похожим на дядюшку Сэма с американских плакатов.

Видимо, Соколов за прошедшие годы видел и пережил много дерьма...

— На колени, — приказала Алёна.

Соколов поспешно, но не без труда, пал на колени и поморщился от боли. Видимо, колени у него тоже были больными.

— Долго же ты от меня прятался, — прозвенел голос Богини, — Но ныне — вот ты. А вот я. Ты говорил, что я когда-то была агентом Охранки и подчинялась тебе...

— И это ересь, — тут же поддакнул Соловьев, — Разве Богиня может подчиняться кому-то? Это же бессмыслица!

Ну понятно.

Соколов был виноват в том, что знал человеческое прошлое Богини. А знать такое было запрещено, так что вердикт был уже очевиден.

— Я никому ничего такого не говорил, госпожа, — ответствовал Соколов.

— Да, но ты ДУМАЛ об этом, — пропела Алёна, — Этого достаточно. Ересь у тебя в мыслях, граф.

Я было открыл рот, но тут же закрыл его обратно.

Но взгляд золотых глаз Богини уже скользнул по моему лицу. От Алёны ничего не укрывались.

— Хочешь что-то нам сказать, муж? Если хочешь — скажи. Но только учти, что ты сегодня можешь защитить лишь одного. Так я решила. Чтобы ты не наглел. Так что если будешь защищать Соколова — не сможешь уже защитить Шаманова...

— Я ничего не хочу сказать, — я пожал плечами.

Сам Соколов на меня даже не смотрел. В принципе мы с ним были врагами, он же предал меня в Китае, киданул меня вместе с Петей...

Но это, конечно, не делало Алёнины обвинения менее абсурдными.

— Смерть, — прощебетала Алёна, — Расплата за ересь — смерть. Оцени мое милосердие, Соколов. Я убиваю твое тело, но не трогаю твою душу.

— Спасибо, — буркнул Соколов.

Зеленоглазая девушка-ангел выхватила меч и подлетела к графу.

Соколов даже не дернулся, он принял смерть достойно. Золотой меч пронзил его сердце, граф шумно и резко выдохнул, а потом повалился замертво.