— Что произошло? Рассказывай, — с ходу начал Володя, подойдя к ней. — Ты оторвала меня от очень …
— От чего бы я тебя ни оторвала, это важнее! — перебила его Маша, вскинув на него уверенный взгляд.
Володя удивился такой быстрой смене её настроения.
— Пойдём, — приказала Маша.
«И что ж мной сегодня все помыкают?» — буркнул про себя Володя, послушно шагая следом за ней.
— Куда мы идём?
Они спускались по Сумской. Отсюда ещё минут двадцать, и можно было бы дойти до дома Толи. Но почему Маша пошла пешком? Тем более в дождь.
— Маш? Ты меня слышишь вообще? Что там с Димой, Толей и его отцом?
Она резко остановилась возле филармонии, взглянула на двери, нахмурилась и вновь перевела строгий взгляд на Володю. Он даже предположил, что, возможно, окончательно рехнулся и Маши на самом деле тут нет — она ему или кажется, или снится. Иначе с чего бы вечно неумолкающая Маша ему не отвечала?
— Володя… — твёрдо начала она, но так и не договорила. Протянула к нему руки, застегнула верхнюю пуговицу на рубашке. Володя внутренне вздрогнул от мысли, что буквально час назад эту же пуговицу расстёгивал Игорь.
Вдобавок поправив ему волосы, Маша сказала:
— Просто пойдём внутрь. Я… мне правда без тебя не справиться.
Маша явно темнила, и Володя решительно не понимал, чего она добивалась.
Не говоря больше ни слова, она взяла его под руку и уверенно подвела к дверям филармонии. Толкнула их, с усилием потянула за собой Володю.
Стук её каблуков гулким эхом разнесся по пустому холлу старого здания.
— Маша, какого чёрта? — зло выругался Володя, и эхо тут же повторило за ним. Понизив голос, он прошипел: — Я же говорил тебе, ты обещала…
— Я ничего тебе не обещала — это раз, — таким же шёпотом ответила она, ещё крепче схватив за запястье. Володя, впрочем, не упирался. — А во-вторых, я всё выяснила — Конев...
Она не договорила. Перед ними, как чёртик из табакерки, появился работник театра:
— Соблюдайте, пожалуйста, тишину. Вы опоздали, концерт уже идёт. — Из-за высокой вычурной двери, ведущей в зал, действительно слышалась музыка — одинокой скрипке аккомпанировало фортепиано.
— Извините, пожалуйста, — пролепетала Маша, суетливо роясь в сумочке. — Вот, — она протянула билеты, — пустите нас?