Лунный жаворонок

22
18
20
22
24
26
28
30

– Да конечно!

– Но это правда. Почему ты ведешь себя как полный придурок? Я только что сказала, что мои опекуны от меня отказались, а ты начинаешь со мной ругаться и перед всеми унижаешь!

– Может, если бы ты сразу поговорила со мной, а не бежала бы к Чудо-мальчику, я мог бы помочь. Но, видимо, мне пора привыкать. Как только ты переселишься к ним, то все равно меня бросишь.

– Вот сейчас мне и правда хочется так сделать.

– Отлично!

– Отлично!

Декс пнул стену и быстро ушел.

Софи прислонилась к шкафчику, пытаясь понять, что чувствует. Обида, сожаление и гнев переплетались, но побеждал последний. У нее были самые ужасные проблемы за всю жизнь, а Декс только и думал, что о глупой вражде с Фитцем. Из-за этого ей хотелось швырнуть что-нибудь. Сильно. Ему в голову.

Вместо этого она вытащила из шкафчика нелегальную подвеску, запихнула ее в сумку и раздраженно пошла на элементализм.

Весь оставшийся день Декс бегал от нее как от чумы. Ну и ладно. Софи все равно не собиралась говорить с ним, пока он очень искренне не извинится. Может, даже поумоляет немножко. И подарит что-нибудь.

Она собиралась заглянуть в Эверглен и отдать подвеску, но Биана сказала, что Алден с Деллой на весь день ушли на встречу с Советом. Поэтому она вернулась в пещеры Хэвенфилда и до самого заката пыталась вызвать воспоминания. И опять ничего не получилось.

Она сидела в комнате и передавала команды Игги – ее новый способ его дрессировать, – когда в дверь постучал Грейди.

– Софи, – окликнул он. – Ты меня слышишь?

– Да, – она впервые заговорила с ним после их ссоры.

Грейди приоткрыл дверь так, чтобы просунуть голову; судя по виду, ему было даже неудобнее, чем ей.

– Прости, что отвлекаю. Тебе пришла посылка.

Он держал в руке небольшой сверток коричневой бумаги. Когда Софи не пошевелилась, он положил его на пол.

– Оставлю тут. Мм… спокойной ночи.

Ненавидеть Грейди за содеянное было легко – но и тяжело тоже. Она и правда полюбила их с Эдалин – и думала, что они любят ее. Ее глаза горели от слез, пока она срывала коричневую бумагу, разворачивала серебристую сферу и записку.

«Ты должна им помочь» – и следом три имени: Коннор, Кейт и Натали Фриман.