Едва подумав о только что похороненной возлюбленной и о том, что она тоже сюда приходила, Илья решительно шагнул к калитке и нажал на звонок.
После довольно долгого трезвона открыл ему сын хозяйки.
– Тебе чего? – вместо приветствия буркнул он.
– Наза дома?
– Зачем тебе она? Она больше не гадает.
– Мне нужно у неё кое-о-чём спросить, – Илья смотрел на открывшего ему парня исподлобья.
– Много народу уже приходило. И все чего-то спрашивали, что-то говорили, даже грозились убить… А ты опоздал. Наза здесь больше не живёт. Уехала.
– Да я ничего ей говорить не буду, – не поверив, настаивал Илья. – И спрашивать не буду, хоть тебе только что об этом сказал. Я просто попрошу её погадать и мне, вот и всё.
– Говорю же тебе, она больше не гадает и вообще отсюда уехала! – голос Назиного сына зазвучал раздражённо.
– В последний раз! Умерла моя девушка, и я…
– Да нет же! Уходи!
И тут, совершенно неожиданно, из-за спины сына гадалки, из приоткрытой форточки окна, что выходило во двор, раздался усталый, обречённый голос самой Назы:
– Пусть он войдёт, Жора!
Только названный Жорой сын Назы удивлённо оглянулся и, посторонившись, нехотя пропустил Илью во двор.
– Ну, проходи, раз мама сказала, – проговорил он, пожимая плечами.
А на порог уже выходила, встречая незваного гостя, сама Наза…
* * *
– Ты говоришь всё то же самое, что мне уже раз сто, не меньше, высказали приходящие ко мне без конца родные умирающих сейчас в городе молодых людей, – утомлённо вздохнув, проговорила Илье Наза, едва только его выслушав. – И я отвечу тебе то же, что отвечала каждому из них. Я не знаю, почему они умирают. Не знаю! Просто вижу их судьбу, когда гадаю, и всё.
– Бог тебе судья, – качнул головой Илья. – Я пришёл не за этим. Просто погадай мне, и всё.
– Сын же тебе сказал, что я больше не гадаю.