Звёздный камень

– А я понимаю, – произнес Фитц. – Прошу, только не говори, что ты действительно считаешь, что они пытаются сделать еще одну Софи.

– А почему нет? – спросил Декс. – Они давно знали о ее существовании. По-твоему, они не попытались бы что-нибудь предпринять?

– Так они попытались, – возразил Фитц. – Они хотели ее найти. Потом похитили. А теперь пытаются ее контролировать.

– Может, и так, – кивнул Декс. – Но они могли делать все это и вместе с тем пытаться ее воссоздать.

– Может, хватит говорить обо мне так, будто я чудовище Франкенштейна? – проворчала Софи.

– Это кто-то из мира людей? – спросила Биана.

– Ага, большой страшный мужик с болтами в шее, которого собрали из мертвых людей, – буркнул Фитц. – Помню, видел его изображения, когда был в Запретных городах. Он из фильма, да?

– И из книги, – буркнула Софи.

– Прости, – смутился Декс. – Я не это имел в виду. Но… это бы объясняло, о каких «подопытных» говорил Алвар. И я слышал, что при работе с ДНК и генетикой используют «критерии».

Софи так крепко сжала Эллу, что весь наполнитель собрался у той в голове.

– Эй, – Биана похлопала Софи по плечу. – Даже если он прав, это никак не влияет ни на тебя, ни на Кифа.

– Я сомневаюсь, что он прав, – добавил Фитц. – Мама Кифа помогала при создании проекта, а она явно не ученая. И даже не пытайтесь убедить меня, что Киф – это их версия Софи. Он старше ее. И его не вырастили люди. И способность у него только одна. И он далеко не так крут.

Широко улыбаясь, Фитц поглядел на Софи, но она слишком паниковала, чтобы улыбнуться в ответ.

– Но у него фотографическая память, – напомнила Биана, отчего стало только хуже. – И эмпатия у него сильнее, чем у остальных. Может, его мать сделала что-то с его генами после рождения?

– Думаю, можно спросить у Форкла, – предложил Декс.

– И он ответит, что это ерунда, – заверил Фитц.

– Может быть. Но над воспоминаниями Кифа они точно поработали, – возразил Декс. – Они могли просто заложить в его голову секреты, как «Черный лебедь» сделал с Софи. Это возможно, согласитесь.

Софи не собиралась ни с чем соглашаться.

Это было слишком странно.

Слишком неправильно.