– Да, – ответил король Димитар, практически усмехаясь. – Думала, у меня нет королевы?
Об этом Софи точно не задумывалась. Может, потому что слишком долго пробыла в окружении старейшин, которым запрещалось вступать в брак.
– Вы о ней не говорили, – заметила она в свою защиту.
– Я много о чем не говорю. Особенно касательно личной жизни. Чем больше врагам известно, тем больше они могут использовать.
– Мы тебе не враги, – заверила леди Каденс.
– Правда? – Димитар вновь глянул на Софи. – Скажи, таким ты представляла мой дворец? Или ожидала увидеть окровавленные стены и залы, усыпанные костями?
– Нельзя винить ее за мнение, которое ты сам о себе составил, – вмешалась леди Каденс. – Ты не просто так никого не пускаешь во дворец – даже собственный народ. И не просто так королева Гандула не сидит с тобой в Триаде, когда ты выносишь решения, и не сопровождает тебя в дипломатических поездках. Ты сам решил, каким правителем хочешь быть.
Димитар стиснул зубы.
– Ты понятия не имеешь, чего я хочу.
– Просвети меня. Я готова.
– Ну разумеется, – фыркнул Димитар, подходя к широкому трону, который будто бы был вырезан из единого валуна. Как только он развалился в нем, микроорганизмы на камне отреагировали на его присутствие и вспыхнули белоснежным светом. – Но вы пришли не за этим, – добавил он, оборачиваясь к Кифу. – Давай не будем тратить время и притворяться, что ты не отдашь послание.
– Мы не знаем, что в нем сказано, – предостерег Киф, передавая маленький черный свиток. – Поэтому, если послание неприятное, мы не виноваты.
– Зная твою мать, так и будет.
Печать странно загудела, когда король Димитар ее вскрыл, и тонкая струйка дыма скользнула по бумаге, которая оказалась куда меньше, чем представляла Софи: едва ли длиннее пальца Димитара.
Пока он читал, Софи затаила дыхание, пытаясь не думать о том, как он достает свой шамнив и режет их лица.
Но король, даже не моргнув, скатал свиток и заткнул за пояс подгузника.
– Я так понимаю, вы не раскроете ее просьбу? – спросила леди Каденс.
– Кто сказал, что там просьба?
– Это же мама, – ухмыльнулся Киф, – а она всегда что-то хочет.
– Мне прекрасно известна ее жадность. – Он стиснул ладонь, лежащую на подлокотнике, в кулак. – Раз вам так интересно, она предложила раскрыть, кто из стражников помог ей бежать из тюрьмы. Их помощь ей больше не нужна, поэтому она готова предать.