– Верно. Вот почему мне пришлось завершить свою работу, написав вторую книгу, где Иисус отвергает насилие. Он являет себя кротким и любящим, исцеляет больных, защищает слабых, калек, женщин и детей; он даже не бичует супружескую неверность, но в результате умирает на кресте. Его агония поистине скандальна: Бог становится жертвой! Бог погибает от человеческой жестокости! Бог, который, с учетом своих возможностей, мог бы вести себя подобно льву, избрал для себя участь агнца! Он пострадал ради вас, дабы указать людям на их бессмысленную жестокость и призвать к раскаянию. Он пожертвовал собой, дабы наставить вас, а потом изменить вашу природу. Трудно выразиться яснее, не правда ли?
– Да, согласен.
И снова наступает молчание. Великий Глаз становится золотистым, Он явно доволен собой. Но я решаюсь помешать его самолюбованию:
– Словом, Вы всё открыли нам в этих двух книгах, построив их по принципу логического развития; на этом Вам и следовало бы остановиться.
– Верно.
– Но тогда зачем было писать третью книгу? Зачем Вы создали Коран?
17
Великий Глаз омрачается. И окружающая нас тьма заметно холодеет. Он шепчет:
– Ах да, ислам… Зачем ислам?
Галактический сквозняк осыпает нас звездной пылью. Я вздрагиваю и шатаюсь, чувствуя, что пустота подо мной уже не так надежно поддерживает меня. Балансирую, чтобы восстановить равновесие.
Помолчав, Великий Глаз роняет:
– Тут я промахнулся.
– Вы?! Как это Вы могли промахнуться?
Он смущенно мигает:
– Я признаю, что если люди меня не услышали, значит я не сумел до них достучаться. В этом доля и моей вины.
– Вы имеете в виду Новый Завет?
– Да.
– Христианство?
– Именно. Я называю христианством последствия моей второй книги. Какое фиаско!
– Вы шутите! Ваши Евангелия – это изумительная поэма, возвышенная и трогающая сердца.