Через пять минут лейтенант Степанов появляется на крыльце, одетый по всей форме, хмуро поправляя на себе портупею.
— Ты на колёсах? — спрашивает он. — Мне за мотоциклом в райотдел идти надо.
С сомнением оглядываю свой «дыр-дырчик», не уверенный, что он выдержит такого лося. Но деваться некуда, так что, поскрипывая амортизаторами, катим обратно.
С собой Степанов прихватывает большой мощный фонарь. В его холодном обличающем свете мы находим всё новые и новые улики.
— Вот здесь, видишь, пёрли по цветнику, — показывает Николай на растоптанные пионы. — Вот тут даже след остался. Кажись, от сапога. Но тут криминалиста вызывать надо, чтобы сказал точно.
— Коль, — говорю. — Криминалиста мы до утра точно не дождёмся. Вряд ли кто-то будет выскакивать из постели из-за моей кражи. Это ведь не какое-нибудь тяжкое преступление. Утром разбираться будут. А металл к тому времени ищи свищи.
— Навряд ли утром, — качает головой Николай. — У нас своего криминалиста нет. Придётся из Кадышева вызывать.
— Тем более, — говорю. — Давай ещё смотреть. Может, какие-нибудь зацепки обнаружим.
Зацепок много, в прямом смысле этого слова. В них вся калитка и деревянные брусья вокруг неё. Их регулярно цепляли острыми металлическими углами, оставив многочисленные царапины.
— Мало их было, — делает вывод Николай. — Видел, как лист в руках гулял? Может, вообще один человек.
— Один? — не верю я. — У меня тут на разгрузке студенты вдвоём еле-еле листы тягали.
— О, — смеётся Николай, — ты не знаешь, на что подвигает человека халява. Тут в Телепени был случай. Одна тётка у них в котельной на угольном складе работала. Ни то двор подметала, ни то ещё какой ерундой занималась. Так вот, она за месяц через дыру в заборе 10 тонн угля в посадки перетаскала. Нычку себе там сделала. Это притом, что идти было почти километр до туда. А ты говоришь оцинковка.
От мысли, что всё это мог сотворить один человек, почему-то становится легче. Может быть, этот самый похититель ещё недалеко ушёл? Может, мы сможем его догнать?
— Ну-ка посвети, — прошу. — Давай посмотрим. Может, у забора следы какие остались?
— Думаешь, на машине приехали? — соображает Николай. — Да ну, ты бы проснулся, наверное.
— Ага, — говорю. — Как металл из-под окна таскать, так не проснулся. А здесь вскочил бы сразу.
— Ну ты сурок! — гогочет Степанов. — Здоров на массу давить. Сразу видно, совесть чиста.
С совестью у меня и правда проблем нет. Все проблемы со временем. Именно оно, проклятое, не даёт мне нормально высыпаться. Так уж повелось, что вся работа в фотолаборатории проходит в ночные часы.
Дождей не было уже давно, но и земля на улице не то чтобы сухая и укатанная, а скорее наоборот пыльная и рассыпчатая.
На такой след вполне может отпечататься. Правда, как понять, что он сегодняшний, а не, к примеру, позавчерашний, понятия не имею. Вот следы моего мопеда до калитки отчётливо видны. Других заметных следов на глаз не обнаруживается.
ebooksa