Факел в ночи

Я посмотрела на дрожащих от страха пленников. Трое из них были в два раза старше моего отца. Двое – вообще дети.

– Эти граждане, как по мне, не очень-то похожи на повстанцев.

– Такой подход, Сорокопут, и поощряет бунты. Эти граждане прятали у себя повстанцев. Когда их привезли в гарнизон для допроса, они вместе с повстанцами попытались сбежать. Несомненно, на мятеж их вдохновили слухи о разгроме меченосцев в Нуре.

Я вспыхнула от ее язвительных слов, тщетно пытаясь найти достойный ответ. Твой промах ослабил Империю. Невысказанные слова. И они верны. Презрительно усмехнувшись, Комендант бросила взгляд через плечо и осмотрела моих людей.

– Жалкая кучка, – отметила она. – Усталые солдаты – залог провала, Кровавый Сорокопут. Разве вас не учили этому в Блэклифе?

– Мне пришлось разделить силы, чтобы охватить как можно большую площадь. – Я пыталась говорить невозмутимо, как она, но сама себе напомнила понурого кадета, оправдывающегося перед центурионом за провальную стратегию боя.

– Так много людей на поимку одного-единственного предателя, – хмыкнула она. – И до сих пор безуспешно. Кое-кто может подумать, что вы на самом деле не хотите найти Витуриуса.

– Кое-кто ошибается, – процедила я, стиснув челюсти.

– Кое-кто надеется на это, – обронила она с тихой насмешкой, отчего во мне вскипела ярость и к щекам прилила кровь. Она повернулась к своим пленным. Следующим был один из детей, темноволосый мальчик с веснушками на носу. Резкий запах мочи наполнил воздух, Комендант посмотрела на мальчика и склонила голову.

– Боишься, малыш? – Ее голос звучал почти нежно. Меня едва не вывернуло от его обманчивости. Мальчик, дрожа, смотрел перед собой, на пропитанную кровью грязь.

– Стой, – я шагнула вперед. Проклятье, что ты делаешь, Элен? Комендант посмотрела на меня с легким любопытством. – Как Кровавый Сорокопут, – продолжила я, – приказываю…

Первый меч Коменданта, со свистом рассекая воздух, отрубил ребенку голову. В ту же секунду она выхватила второй меч и пронзила сердце другого ребенка. В следующий миг она метнула ножи, всадив один за другим в горло последним трем пленникам.

За считаные секунды она казнила всех.

– Да, Кровавый Сорокопут? – Она повернулась ко мне. Ее лицо выражало терпеливое внимание. Ни намека на безумие, какое, я знаю, клокотало у нее внутри. Я оглядела людей Коменданта – их было гораздо больше сотни. За нашей ссорой они наблюдали с холодным интересом. Если я брошу ей вызов прямо сейчас, то и гадать не надо, что она сделает. Порицания она не примет и, вероятно, нападет на меня. Или попытается убить моих людей.

– Похороните тела, – подавив эмоции, сказала я безучастным голосом. – Не хочу, чтобы водоснабжение гарнизона было заражено трупами.

Комендант кивнула, ее лицо хранило спокойствие. Непревзойденный солдат-маска.

– Конечно, Сорокопут.

Я отправила своих людей в пустые казармы Черной Гвардии и сама повалилась без сил на одну из дюжины твердых коек, стоящих вдоль стены. После двух недель дороги я была вся в грязи. Мне надо было помыться, поесть, отдохнуть, но вместо этого битых два часа я пялилась в потолок. И продолжала думать о Коменданте. Ее оскорбление в мой адрес было очевидно, я же оказалась неспособна ответить ей, выказав свою слабость. И хотя это огорчило меня, еще больше я была расстроена ее расправой над пленниками. Особенно убийством детей.

Вот чем становится Империя? «Или такой она была всегда?» – спросил меня тихий внутренний голос.

– Я принес вам поесть.