Факел в ночи

– Очень хорошо, Витуриус. Мне очень неприятно делать тебе больно. – Холодок прокатился по спине.

– Ты и это можешь делать?

– Я очень много чего могу. Возможно, я покажу тебе перед смертью. – Она положила на мою руку горячую как пламя ладонь.

Когда я проснулся, было все еще темно, а рука до сих пор болела. Я закатал рукав, ожидая увидеть на месте раны узловатый рубец.

Но рана, зажившая несколько дней назад, выглядела свежей и кровоточила.

14: Элен

Две недели назад

– Ты спятила, – заявил Фарис, когда мы с ним и Дексом искали в грязи за складом следы. Я бы поверила ему, но следы не лгут, и о многом они рассказали весьма красноречиво.

Здесь сражались двое: один большой и высокий, второй – маленький. Маленький едва не победил большого, но его вырубили. Так, во всяком случае, я предположила, потому что мертвого тела нигде не нашла. Большой вместе со своим компаньоном оттащил маленького в здание склада. А затем они оба сбежали на лошади через ворота в задней стене. У лошади на подкове был выгравирован девиз клана Витуриа: «Всегда побеждать». Я вспомнила странный рассказ Кухарки: «Они боролись с демоном и повергли его ниц, сбежав из города победителями».

Даже спустя несколько дней следы оставались четкими. Никто сюда не приходил.

– Это ловушка. – Фарис поднял факел и осветил углы склада, окутанные мраком. – Чокнутая старуха-кухарка заманила тебя сюда, а сама наверняка устроила засаду.

– Это загадка, – сказала я. – А я всегда хорошо справлялась с загадками. – Правда, эта заняла у меня больше времени, чем обычно. С той ночи, когда приходила Кухарка, прошло уже несколько дней. – Кроме того, старая карга против трех масок – никакая не засада.

– Но она ведь прыгнула на тебя, не так ли? Зачем ей вообще помогать тебе? Ты – маска. Она – беглая рабыня.

– Она ненавидит Коменданта. А Комендант, – я указала на землю, – явно что-то скрывает.

– Кроме того, никакой засады тут не видно, – Декс повернулся к двери в стене позади нас. – Но есть выход, наполовину скрытый тенью. Дверь выходит на восток, и она полдня в тени.

Я кивнула на печь.

– А это шпиль страданий. Многие книжники, которые тут работали, родились и умерли в его тени.

– Но эти следы… – начал Фарис.

– В Империи всего две женщины-демоницы с серебряной кожей, – перебила его я. – И одну из них той ночью пытал Авитас Харпер.

Харпера, к слову сказать, не пригласили на эту маленькую прогулку.