Головка члена Вейна дразнит вход во влагалище, и моё сердце колотится всё быстрее.
– Вейн, – зову я на вдохе. – Давай уже просто…
Он целует меня. В его движениях нет ни грамма мягкости или нежности, он буквально пожирает мои губы, его язык проникает мне в рот, пробуя меня на вкус. В груди Вейна зарождается глубокое рычание.
Он хватает меня за задницу, заставляя мою киску встретиться с его членом, и входит на дюйм.
– Боже мой, – шепчу я ему в губы, потому что у меня явно нарушается связь между мозгом и речью. Этого я и хотела. Именно этого. Меня не волнует, насколько Вейн опасен, и какую боль он может мне причинить, и…
Он заставляет меня выгнуть спину и приподнять груди над водой, чтобы вобрать в рот мой сосок.
У Вейна уже почернели оба глаза, и по моим плечам пробегает дрожь.
Он действует грубо, кусает меня, и я кричу, запрокинув голову в небо.
Когда я снова смотрю вниз, по бирюзовой воде расплывается кровь, капающая с кончика моего соска.
Вейн с горящими глазами облизывает место укуса, счищая красное, а затем снова кусает, еще сильнее повреждая кожу.
Боль застаёт меня врасплох, и на глаза наворачиваются слёзы. Одна всё-таки проливается, скользя вниз по щеке.
Вейн замирает.
Я нетерпеливо покачиваю бёдрами, пытаясь опуститься ниже на его член, но Вейн резко отталкивает меня.
– Что ты делаешь?
– Уходи. – Он указывает на берег.
– Что?
– Вылезай из воды. – Его заметно трясёт. – Вылезай и уходи. Медленно.
– Нет. Я…
Его чёрные волосы белеют, а голос падает до зловещего глухого тона.
– Вали отсюда, Дарлинг.