Ошибка Синей Бороды

- Я не догадывалась... Не задумывалась... Казалось неважным. Благо родины было для меня первостепенно. Важнее, чем собственная популярность.

Сознание Жаннет раздвоилось. Она больше не знала, кого в ней больше: крестьянки из деревни Домреми или студентки из города Парижа.

24.

Тревога в глазах Жиля мало-помалу таяла. Он понял, что на правильном пути. Только бы ничто не помешало пройти его до того места, где у развилки стоит указательный камень  с тремя направлениями. «К холму пойдешь – покойника найдешь, к роще пойдешь – судьбу не к добру повернешь, к речке  пойдешь – найдешь то, что давно ждешь, но сам умрешь». Какое из них ожидало его с Жанной, скрывалось за туманом неизвестности.

Но сейчас главное другое.

- Потом мы разбили врага под Орлеаном, - продолжил с энтузиазмом барон. - За ту победу тебя нарекли «Орлеанской девой». Простые люди верили в твою священную миссию и божественное происхождение. Соратники видели в тебе близкого по духу  лидера, которого давно ждали. И – высшая степень признания: в народе начали слагать песни, сочинять легенды про деву-освободительницу, посланную самим Всевышним. Твои победы воодушевили. Произошел перелом в самосознании французов. Столетняя война близилась к завершению. Все благодаря тебе, моя храбрая воительница.

- Потом мы присутствовали на коронации Карла Седьмого в Реймсе... – проговорила Жаннет, с каждым словом становясь увереннее.

- ...и стояли на самых почетных местах, справа и слева от монарха.

- Мы были героями церемонии...

- ...и получили высочайшие знаки отличия.

- В двадцать пять лет вы стали самым молодым маршалом в истории Франции...

- ...а тебя король пожаловал дворянским титулом. Невиданный прежде жест благоволения к человеку из простонародья.

- Вдобавок он даровал вам особый знак отличия – право иметь на родовом гербе королевские лилии.

- Я воспользовался правом. Вот смотри.

Жиль взялся за медальон на массивной цепи, тот - размером с апельсин и весь в драгоценных камнях. Повернул. На обратной стороне его оказалось что-то прикреплено. Жиль достал, показал Жаннет.

Это был толстый, золотой перстень, на который не пожалели благородного металла. Грубо сработанный, плохо отшлифованный, он выглядел на возраст в тысячу лет. Плюс-минус десятилетие – несущественное отклонение. Перстень имел форму печатки. Плоская вершина его была покрыта голубой глазурью, на которой выделялась золотом королевская лилия и переплетенные буквы «ЖМ» в виде витиеватой монограммы.

- Этот перстень принадлежал основателю нашего рода - ветви де Лаваль – Жерому Монморанси. Который поначалу владел лишь небольшим городком с тем же названием Лаваль, здесь недалеко - на границе с Нормандией.

За воинскую доблесть в Первом крестовом походе Жерому королем Генрихом Первым было присвоено  герцогское звание и пожалованы земли и замки в Бретани. Отсюда ведется наш род, который дал французской короне шесть маршалов – больше, чем любой другой. Он не должен прерваться.

- Жером – ваш кумир? – догадалась Жаннет.

- Да. Это его личный перстень. Позволь надеть его тебе на палец.