- Скорее между землей и адом, - иронично вставил Жюль. Или он уже не Жюль? Затруднительно сказать. Ладно, до выяснения личности пусть пока называется так.
- Не смейся. Не одна я от тебя пострадала. А ведь сохранила верность. До самого страшного конца. И после тоже... – Женщина шумно вздохнула, жалея себя. Повторила: - Не я одна пострадала от твоей гордыни. Еще одна невинная душа... Да она совсем пропала. Души сожженных на костре погибают безвозвратно.
Трактирщица посмотрела с нежностью на Жаннет. Потом на молодого человека - с мстительным выражением, от которого пламя в его душе, едва утихшее, поднялось тревожными всполохами.
- Предупреждаю... – начал он с угрозой и уставил на нее гневные глаза.
- Да. Не одна я пострадала, - повторила она упрямо. Почему угроза не подействовала – осталось загадкой.
Повернувшись к Жаннет, Перрина прежним - ласковым - жестом потянулась к ее волосам. На сей раз девушка сама отклонилась. Было неприятно. Не понимала, что происходит. Тупо вертела головой, переводя удивленные глаза с Жюля на хозяйку и обратно, ожидая объяснений.
Которые так и не поступили. Без конца спрашивать надоело. Тем более имелась догадка, что правдивого ответа не услышит. Жаннет решила молчать, наблюдать и догадываться сама.
Когда дотронуться до девушки не удалось, женщина показала на нее кривым пальцем и с укором проговорила в сторону оппонента:
- Самое главное – ее ты не уберег! Свою Жанну...
- Замолчи, Перрина! – крикнул Жюль. Стукнув ладонями о стол, он вскочил с места, опрокинув табуретку. – Я тебя предупреждал!
В возбуждении зашагал он по кругу в центре комнаты, нервически жестикулируя. Временами закрывал лицо руками, и тогда из-под них доносился то ли всхлип, то ли стенание. Потом остановился, погрозил старухе пальцем:
- Замолчи, не напоминай!
- Не замолчу, герцог Монморанси - барон де Лаваль! – крикнула Перрина в ответ. – Вы совершили ошибку, барон де Рэ, герцог де Бриенн, де Крайон и прочая. Длинное имя – короткий ум. Зачем поверили королю, отозвали войска, когда война еще не была закончена? Сами уехали ко двору развлекаться, оставили Жанну без поддержки. Ее сожгли в Руане, а где вы были в тот момент?
- Я не знал... Меня предали... Оговорили... Опутали враньем... Разве мог я не поверить королю? Я же не знал, что он замыслил величайшее предательство! Той, которая спасла его честь, возвела на престол!
Перрина будто не слышала объяснений. Продолжала обвинять:
- Не пытайся оправдаться. Ты знал, что война с англичанами не закончена. Ты не должен был покидать лагерь. И сам понимаешь это. Потому душа твоя не находит покоя. И не найдет никогда. Ты погубил Жанну!
- Я любил ее! – крикнул Жюль. С удвоенной энергией - гнева и отчаяния грохнул кулаком по столу.
Грохнул мощно - как кувалдой. Боли не почувствовал, и сам удивился. Посмотрел: рука его - в железной перчатке, локоть и плечо закрыты латами.
Оглядел себя с ног до груди.
Он был одет в рыцарские доспехи - настоящие, ощутимо тяжелые, начищенно сверкающие. Наполнила гордость за себя. Вспомнил из Википедии самый известный портрет Жиля де Лаваля в этих самых доспехах из металла, повторявших выпуклые очертания мышц – средневековый Робокоп.
ebooksa