Она отступила.
– Нет, я понесу ее. Мне не трудно.
Дирк вздохнул.
– Мадам, понимаете, это будет стоить вам два фунта плоти. То есть, это ваша рука – кисть – и рука ребенка целиком. Вы хотите это заплатить?
В ужасе она сделала еще один шаг назад.
– Ну, так я и думал. Так что просто отдайте мне мартышку. Прямо сейчас.
Дама покачала головой.
– Нет. Нет, я ее не отдам.
Дирк ударил ее, прямо в лицо, так, что она упала на камни. Упала она сильно, и ребенок начал орать.
Дирк пихнул локтем одного из стражников.
– Дай-ка мне твою дубинку.
Стражник дал. Дирк шагнул к женщине, встал над ней. Задрав голову, она посмотрела на него со страхом, и тут он подумал, зачем вообще он все это терпит? Теперь ведь он устанавливает правила, верно?
– Знаете, мадам, думаю, я слишком долго был слишком добрым. Думаю, пора нам навести тут порядок.
Она попыталась отползти, прижимая к себе ребенка одной рукой. Дирк хохотнул – просто не мог удержаться. Какой у нее был жалкий вид! Совсем выжила из ума от страха, ползает боком, как трехногий краб. Он крутанул палицей, метя в ребенка, но женщина извернулась, пытаясь защитить девочку, и он попал ей в плечо. Она упала опять. И все же не выпустила ребенка.
Дирк всегда считал, что у него неплохой удар – еще со школы. Неплохо бы показать остальным стражникам, как надо обращаться с дубинкой. А ну-ка, одним ударом… Он отступил на шаг, прицелился женщине в голову и…
– А ну оставь ее в покое, ты, задница! – Громкий, уверенный голос.
И Дирк остановился – остановился потому, что этот голос обещал неприятности. Он повернулся и увидел на лестнице человека в долгополом пальто, таком, какое мог бы носить Уайетт Эрп[4]. До Дирка не сразу дошло, что он знает этого человека.
– Да будь я проклят! – вырвалось у него. Это был тот рыжий парнишка, тот самый, которого разыскивал Карлос. На какую-то секунду Дирк задумался, уж нет ли у того парня старшего брата. Потому что стоявший перед ним человек выглядел старше, жестче; лицо у него было обветренное, взгляд – суровый. Казалось, эти глаза повидали на своем веку больше зла, чем выпадает на долю среднего человека.
Все примолкли – и стражники, и вновь прибывшие души – наблюдая, как он спускается по лестнице. Единственным оставшимся звуком были его шаги. За несколько футов от Дирка он остановился и смерил его взглядом.
– Дай ей пройти, – спокойно сказал он.