Сети желаний

Начало смеркаться. Мы окоченели от холода, устали от беспрерывного движения, не зная, как далека наша конечная цель и достижима ли она. Не защищенные одеждой части рук, шея, лицо, уши распухли от множественных укусов и чесались. Я не выдержал и расчесал левую руку до крови, которая смешивалась с грязью. Блаженство, испытываемое мною, когда я расчесывал укусы, вынуждало меня продолжать чесаться, не задумываясь о последствиях, и уже не было сил противиться этому. Крылатые насекомые, почувствовав запах крови, бесстрашно атаковали меня, пользуясь численным превосходством и зреющим во мне непротивлением смерти. Болото казалось бесконечным, и я думал, что, если мы не провалимся в одну из ям сейчас, то все равно это случится через несколько часов, когда совсем выбьемся из сил, так и не выбравшись на сушу. Тогда останется единственный выход — винтовка, которая до сих пор лишь ощутимо оттягивала мне плечо. Зарядов в ней хватит, чтобы отправить каждого к своему Богу — кого к Христу, а кого к Яхве.

— Я больше не могу идти. — Ревекка заплакала, останавливаясь, шатаясь из стороны в сторону. — Лучше умереть.

Арон проделывал какие-то непонятные манипуляции трясущимися руками. «Похоже, час настал, — подумал я, с трудом сохраняя вертикальное положение. — Замерзшими пальцами будет трудно отвести затвор винтаря».

— Дым, — произнес Арон срывающимся от холода голосом. — Не могу определить направление ветра.

Я открыл было рот, чтобы обругать мальчишку, но тут до меня дошло, что он хотел сказать. «Дым! Люди! Земля! Спасение!» — взорвалось во мне фейерверком эмоций, и я тоже ощутил еле уловимый запах дыма. «Как до сих пор я не обратил на него внимания!» Я достал из кармана шинели сложенный кусок газеты, прежним хозяином приготовленный для самокруток, судя по лежащему там же кисету с махоркой. Оторвал от него клочок, подбросил, ветер его подхватил и понес в сторону.

— Там земля! — крикнул я Арону, указывая в сторону, противоположную направлению ветра, и, словно дразня меня, порыв ветра принес более ощутимый запах дыма.

— Ревекка, мы спасены! — радостно прокричал я.

Теперь было не важно, сколько потребуется времени, чтобы дойти до земли, хотя, если стемнеет, идти по болоту будет полным безумием. Не пугало, что на суше могут оказаться бандиты и нас будет ожидать смерть, возможно, даже более мучительная, чем та, что ждет нас в болоте.

— Я не могу идти, — сквозь слезы произнесла девушка. — Оставьте меня здесь. У меня уже нет сил!

— Давайте сойдем с тропы и пойдем прямо, так мы сократим путь, — предложил Арон, стараясь взглядом подбодрить Ревекку.

— Надо идти по тропе, пусть это будет дольше, зато безопаснее! — высказал я свои соображения, отметив про себя, что тропой назвать выбранный нами путь можно с большой натяжкой. — Запах дыма усилился, а значит, до суши недалеко.

— Ревекка не выдержит, — возразил Арон. — Она уже еле стоит. Надо идти напрямик.

— Это безумие! — не согласился я. — Потихоньку дойдем.

— Мне надо немного отдохнуть. — Ревека, говоря, глотала слезы. — Я и шага не сделаю.

— Через час-полтора стемнеет, надо идти, — настаивал я, стараясь не встретиться с ней взглядом.

— Я попробую пройти напрямик, а вы идите в обход. Кто первый доберется до суши, тот вернется за Ревеккой, — предложил Арон. — А она пусть дождется кого-то из нас.

Прежде чем тронуться в путь, я выбросил винтовку — не сомневался, что благополучно доберусь до суши. Шашку я оставил, так как она будет необходима, если на краю болота наткнусь на заросли осоки. Надежда утроила мои силы, и я довольно быстро продвигался вперед, но, не забывая об осторожности, нащупывал шестом дорогу. Время от времени я останавливался и уточнял направление ветра проверенным способом — подбрасывая клочок газеты. Так называемая тропа, по которой я шел, петляла. Я помечал дорогу знаками, сомневаясь, что смогу их найти на обратном пути.

«А как же Ревекка?!» — больно ударила мысль, но я ее прогнал, спеша поскорее добраться до суши, а уж потом я буду решать, что делать дальше.

Как бы то ни было, через час я уже стоял на твердой земле — здесь запах дыма был сильным, и у меня не было сомнений, что неподалеку топят печь. Я решил немного передохнуть и отправиться в обратный путь за Ревеккой, хотя ужасала необходимость еще два часа месить болотную грязь, да и силы мои были уже на исходе. Единственное, что меня радовало, — на темном небе обозначился полный диск луны, заливший все вокруг безжизненным светом, достаточным для того, чтобы идти в болото за Ревеккой. Невдалеке раздался человеческий крик, вслушавшись, я разобрал свое имя. «Родин! Родин! Родин!» — кричал Арон. Я поспешил на голос.

До суши ему оставалось сделать какой-то десяток шагов. Видно, обрадовавшись этому, он забыл об опасности и был наказан. Но ему повезло: удалось схватиться за ветку березы. Он наклонил деревце и теперь удерживался на поверхности благодаря тонкому, но крепкому стволу, а вот сил выбраться из трясины уже не было. Я, осторожно нащупывая дорогу, подошел к нему как можно ближе, на расстояние длины шеста.