— Понял, сэр! — склонил голову секретарь. — Извините.
— Ничего, — улыбнулся Вадим. — Вы меня повеселили. Теперь о задании. Узнайте о целителе как можно больше. Кто таков, когда приобрел свой дар, насколько тот велик. Жена, дети, отношение окружения. В контакт не вступайте. Вы неплохо фотографируете, так что привезите снимки, для чего возьмите камеру с длиннофокусным объективом. У вас есть такая?
— Да, сэр, — подтвердил секретарь.
— Это на расходы, — Вадим достал из стола пачку двадцатифунтовых банкнот, перетянутых бумажной лентой, и выложил ее на стол. — Если справитесь с заданием, получите столько же. Будут затруднения с визой, сообщите, но, насколько знаю, посольство СССР выдает их без проблем.
— Благодарю, сэр! — секретарь встал, взял пачку и спрятал ее в карман. — Я могу взять вырезки?
— Разумеется, — кивнул Вадим. — Если не найдете подтверждения опубликованному, выбросьте. Удачи, Джордж!
— До свидания, сэр! — поклонился секретарь и вышел.
Организатор из меня дерьмовый. Из-за этого в прошлой жизни так и не стал начальником. Может, от того, что нравилось руководить только одним человеком — самим собой. С появлением Вики жизнь изменилась кардинально. Меня более не заботила проблема, как организовать прием, разобраться с очередью, отшить назойливых пациентов. Все это делали другие. Я приезжал в клинику, где ждали пациенты, уже обследованные и подготовленные. В палате врач сообщал диагноз. Я подходил к ребенку, клал ему руку на голову, посылал холод и шел к следующему. Самым трудным оказалось научиться дозировать воздействие. Справился. Завершив обход, я шел пить чай. Моим тщанием в ординаторской появился холодильник, в котором не переводились колбаса, сыр и масло. На столе — посуда, чай, выпечка и печенье. Такой же ассортимент имелся в комнате младшего медицинского персонала. Все бесплатно и без ограничений. Новшество привело персонал в шок. В СССР бесплатно кормили в армии, да и то солдат. Офицеров — за деньги. Даже руководство партии покупало еду. Какую и за сколько, уточнять не будем, но факт. А тут деликатесы и на шару. Ну, а как иначе? Мы с Викой, значим, жрем, а врач слюни пускает? Да у меня кусок встанет поперек горла…
Новшество имело последствия. Меня вызвал Терещенко.
— Персонал ропщет, — сообщил с недовольным лицом. — Почему в отделении биоэнергетики даже санитарки пьют чай с бутербродами, причем, совершенно бесплатными, а другим нельзя?
— Так в чем дело? — удивился я. — Пусть профсоюз организует. Деньги у него имеются. Вместо дурацких культпоходов купят продукты.
— Где их взять? — вздохнул Яковлевич. — У твоих копченая колбаса каждый день. В магазине не купить.
— Договоритесь с торгом[3].
— Не дадут столько. Коллектив большой.
— Не дадут — отключим газ[4].
— Какой газ? — удивился Терещенко. — Вы о чем?
— За последнюю неделю я принял пару дам из торговли — вы же их и приводили. Исцелил. Не хотят делиться — отправляйте лесом. Или к бабке Федоре.
— Вы жестокий человек, Михаил! — покачал головой главврач.
— Справедливый. Я отнимаю время у больных детей, исцеляю каких-то теток, причем, совершенно бесплатно, а они жалеют нам колбасы? Заметьте, не своей. Ее произвели на государственном мясокомбинате для советских людей. Торговля — лишь посредник, который почему-то решил, что волен распоряжаться дефицитом. Себя они не обделяют. Моя бывшая жена работает в гастрономе. У нее нет проблем с колбасой — в отличие от врача или санитарки. Возникает вопрос: кто полезней обществу? Врач или кассир-контролер? И, к кому торгаш побежит, когда хворь прижмет? Звоните, Михаил Яковлевич! Сошлитесь на меня. Сообщите, что не буду исцелять их сотрудников, пока любая санитарка в клинике не получит на дежурстве чашку чая, бутерброд с копченой колбасой или сыром.
Терещенко позвонил. Не знаю, что он говорил директорам, но бесплатный чай и бутерброды появились во всех ординаторских. Младший персонал тоже не забыли. Профсоюзных денег, правда, не хватило, и я выделил донат — незаметный для меня, но значимый для клиники. Раз в месяц сотрудники получали продовольственный заказ: мороженную курицу с лапами, палку копченой колбасы или килограмм полукопченой, пачку индийского чая и килограмм шоколадных конфет. Это за свои деньги. Градус зависти в клинике пополз вниз. Кое-кто еще роптал, вспоминая про доплаты в нашем отделении, но халява не безмерна. Большинство поняло.