— И что делать?
— Как вы надоели! — буркнул собеседник и исчез.
Я растерянно покрутил головой. Возле меня не было никого и ничего — ни старичка, ни его кошелки с мухоморами. Не пахло сгоревшим самосадом, даже вмятины на песке, где сидел странный гость, не осталось. Видение? Вроде не пил вчера много… Я подумал и встал. Подхватил кошелку и пошел к лесу. Нужно все же набрать грибов…
Эпилог
Гейтс[2] открыл дверь Овального кабинета, подошел к письменному столу и пожал руку Бушу.
— Садись, Роберт! — президент указал на стул. — С чем пожаловал?
— Здесь полный доклад по Кубе, — Гейтс положил на стол папку.
— Посмотрю позже, — кивнул Буш. — А пока коротко на словах.
— Осенью прошлого года агенты на острове сообщили, что кубинцы создали лекарство от рака. Поначалу мы не придали этому значения — сенсации такого рода периодически появляются в печати. На проверку оказываются пустышками. Или кто-то из ученых прославиться решил, или вовсе выдумка. Предположить, что у нищей Кубы получилось то, что оказалось не под силу крупнейшим фармацевтическим компаниям, трудно. Информация, однако, продолжала поступать и заставила задуматься. Мы организовали дополнительную проверку. Она подтвердила сообщения агентов. Лекарство у кубинцев есть, причем, чрезвычайно эффективное. У детей исцеление стопроцентное. В отношении взрослых сведения не полные, но они позволяют сделать вывод, что эффект значителен. Информация стала достоянием общественности. А это фактор, который оказывает влияние на политику.
— Конечно, — кивнул Буш. — Жить хотят все, в том числе сенаторы и конгрессмены. Даже президент, — улыбнулся он. — Что предприняли?
— Через постоянного представителя Кубы в ООН передали предложение продать технологию производства препарата. Наши фармацевтические компании готовы были заплатить большие деньги. Предложили миллиард долларов, затем подняли эту сумму вдвое. Чтобы не нарушать закон о санкциях, сделку предлагалось провести через подставную фирму. Кубинцы отказались наотрез. Заявили, что продавать не собираются. Ни технологию, ни готовые формы, ни патент на производство. Они, к слову, не подавали заявку и не собираются препарат как-то легализовать, хотя это ограничивает его применение.
— А чего они хотят?
— Отмены санкций.
— Наглецы! — проворчал Буш.
— Вот и мы так подумали, мистер президент. Решили, что добудем рецепт сами. Тем более, что патента нет. К сожалению, не получилось. Предприятие по производству лекарства охраняется, как военный объект. Попытка устроить туда наших агентов провалились — отбор как в секретную службу. Не удалось добыть и готовые формы. Препарат доставляют в клиники в сопровождении охраны, выдают больным под ее присмотром. Это сообщили кубинские медики, которых удалось подкупить. В ответ на просьбы добыть образец развели руками. Но мы выяснили, что представляет собой лекарство. Это настой мате.
— Чего?
— Напиток из высушенных и измельченных листьев падуба парагвайского. Его пили еще индейцы. Мы проверили информацию — подтвердилась. В Южном полушарии кубинцы скупили мате на корню. С производителями заключили контракты на несколько лет вперед. Всячески поощряют расширение производства, даже предоставляют для этого кредиты.
— Значит, проблема решена?
— Нет, сэр. Вопрос не в том, что мате не купить. Всегда можно предложить больше. Дело в рецептуре. Мате известен фармакологам давно. Они изучали действие настоя и никакого антиракового эффекта не обнаружили. На всякий случай проверили дополнительно — ничего нового. Отсюда вывод — в настое присутствует дополнительный компонент, и вот он-то секретен.
— Что ж, — сказал Буш. — Кубинцы вылечат своих больных раком и на этом успокоятся. Организовать лечение на острове иностранцев они не в состоянии — нужны огромные средства. Денег у них нет, а привлечь инвестиции не получится. Мало желающих давать деньги коммунистам.