Годсгрейв

Она посмотрела на израненные костяшки пальцев и бугристые мышцы, которые говорили о мужчине, прожившем всю жизнь в борьбе. На холодные голубые глаза, которые говорили о долгих милях и многих годах. На слово «ТРУС», выжженное на его коже.

– И многое в мире ты повидал? – спросила она.

– Лииз, – ответил Сид. – Ваан. Итрею. Я был везде, куда вело меня знамя.

Мия подняла бровь. Вспомнила, как Сидоний вел себя во время Отсева. Как выкрикивал приказы, словно человек, привыкший командовать. Как придумывал тактику, словно…

– Ты был в итрейском легионе, – сказала девушка.

Он покачал головой.

– Я был люминатом, вороненок. Служил судье на протяжении пяти лет.

Мия прищурилась, ее живот затопил лед.

– Ты служил Марку Рему?

– Рему? – Сид фыркнул. – Этому предательскому говнюку? Бездна, нет. Я служил его предшественнику. Истинному судье, девочка. Дарию гребаному Корвере.

Ее сердце подскочило в груди. Язык прилип к нёбу. Черная Мать, этот мужчина служил ее отцу.

«Но это какая-то бессмыслица…»

– Я… – Мия прочистила горло. – Я слышала, что всю армию Царетворца распяли… на берегах Хора. Их черепами выложены ступеньки в Сенатский дом.

– Меня там не было, когда армию Корвере и Антония разгромили, – Сид потер клеймо на груди, его голос стал отстраненным. – Всегда гадал, смог бы я что-нибудь изменить в ином случае…

Итреец провел рукой по своим коротким темным волосам. Кивнул на стены вокруг. На решетки, за которыми они сидели.

– Знаешь, когда-то этот дом принадлежал Корвере, – он вздохнул. – Кажется, он часто проводил тут лето с семьей. Маленькая дочь. Сын – совсем младенец. Но все это до того, как их выдали той змее Рему. Подумать только – здесь я доживу свои перемены. Запертый в подвале того ублюдка. Выигрывая кровь и славу для его вдовы, пока мои кишки не окрасят песок.

Итак. Сидоний не просто служил ее отцу. Он оставался верным, даже когда против него обернулась вся республика…

Зубы Пасти, такого она и представить не могла! Встретить под этой самой крышей одного из людей отца? Если после кровавой битвы в Блэкбридже между ними установилась хрупкая связь, то сейчас грудь Мии буквально затопили чувства к этому мужчине. От того, как Сидоний говорил о ее отце, ей хотелось расцеловать этого тупого болвана.

Истинный судья, как он сказал.

Когда все остальные называли Дария Корвере просто предателем.