Годсгрейв

В ясном небе ярко светили два солнца – тлеющий желтый Шиих и кроваво-красный Саан на прекрасном бескрайнем голубом фоне.[29] Над бесконечным песочным океаном мерцал жар, и Мия обругала Всевидящего в сотый раз за перемену.

Она танцевала в кругу, уклоняясь от выпадов Мечницы и входя и выходя за пределы ее досягаемости. Лицо женщины стало каменным, деревянный меч свистел в воздухе, словно хотел отдать должное ее имени.

– Нет! – рявкнул экзекутор с края круга. – Что ты прыгаешь, как гребаный черный кролик? Если продолжишь так танцевать на этой жаре, то только изнуришь себя до потери сознания. Щит – это оружие, как и твой меч. Защищайся от ударов соперницы, выведи ее из равновесия!

Мия подняла правой рукой большой выгнутый прямоугольник из дерева и железа. Он был тяжелым, как кучка кирпичей, и крепился старой веревкой. Честно говоря, она ненавидела эту хрень, но Аркад сказал правду – девушка потела, как свинья, от этих постоянных виляний. Она пыталась следовать его наставлениям, но когда Мечница замахнулась и ударила по ней, как гром, Мия инстинктивно проскользнула мимо и стукнула мечом по ее подколенному сухожилию.

– Дерьмо! – сплюнула Мечница. – Она быстрее, чем драконыш.

– Нет!

Экзекутор проковылял через круг и достал стальной гладиус, который всегда брал с собой на тренировки.

– Если не перестанешь танцевать, как невеста на свадьбе, я превращу тебя в гребаную калеку…

Мия ощетинилась, думая, что Аркад собирается ее ударить. Но вместо этого он воткнул меч в землю прямо посреди круга. Затем щелкнул пальцами, подзывая Личинку, которая, как всегда, стояла в тени небольшого сарая в углу двора.

– Веревку, – скомандовал Аркад.

Девочка побежала к стойкам с оружием и сняла моток веревки, которую гладиаты использовали для утренней гимнастики. Притащив ее экзекутору, Личинка с любопытством наблюдала, как он привязывает один конец к рукояти меча, а другой – к ноге Мии.

– Посмотрим, как ты теперь станцуешь, кролик, – хмуро сказал мужчина.

Аркад вновь встал у края круга и приказал Мечнице нападать. Поскольку Мия не могла уклониться, ей пришлось использовать щит; удары женщины падали на нее, как разряды грома, сотрясая всю руку, пока, наконец, дряблая веревка, крепящая щит к предплечью, не лопнула. От отдачи узловатая кожаная рукоятка в ладони Мии резко дернула вверх. И тогда, после череды влажных хрустов, три пальца девушки вышли из суставов.

– Бездна и гребаная кровь! – взвыла она, роняя щит.

Остальные гладиаты во дворе обернулись и наблюдали, как она сгибается пополам, прижимая к себе руку. Мясник рассмеялся, Волнозор поаплодировал. Испепеляя взглядом сломанный щит, Мия свирепо его пнула («Гребаная хрень!»), и он полетел в другую часть двора, а девушка плюхнулась на задницу в пыль.

– Ааааай! – застонала она, хватаясь здоровой рукой теперь уже за ушибленные пальцы ноги.

– Покажи, – приказал экзекутор, ковыляя к ней и садясь рядом.

Мия подняла дрожащую руку. Ее мизинец торчал под совершенно неимоверным углом, безымянный и средний пальцы были скрючены. Аркад покрутил ее руку так и эдак, пока Мия ежилась и ругалась.

– Ты сломала мне пальцы! – крикнула она, сердито глядя на Мечницу.

Женщина пожала плечами, откидывая длинные дреды за плечо.