Но он ни на одно мгновение не задумывался, что они действительно могут потерпеть неудачу.
– Да, вороненок.
Сидоний опустил голову, царапая ноющую грудь.
– Мне тоже…
Глава 30
Интерлюдия
Два спутника встретились в грязном проулке маленького городка у моря.
Первый был маленьким, тонким, как шепот, и по форме напоминал кота. Он ходил в этом облике на протяжении семи лет и едва помнил, чем был раньше. Частичкой более глубокой тьмы, чьего сознания хватило ровно на то, чтобы выползти из черноты под кожей Годсгрейва и найти себе подобного.
В перемену их встречи она потеряла отца. Его повесили и заставили танцевать перед простонародьем. Она закричала, заставив тени содрогнуться, и он последовал на зов, пока не нашел ее у юбки матери. В разуме девочки ярко горел образ отца, когда он коснулся ее. Но еще она потеряла кота. Его шею сломал голыми руками судья, который украл должность и жизнь ее отца. Менее глубокая рана. В конце концов, кот казался куда более подходящим обличьем. Гораздо лучшим, чем ее отец. Чем проще вид, тем легче полюбить.
Она назвала его Мистером Добряком. Имя хорошо прижилось. Но где-то в глубине себя кот, который не был котом, знал, что его зовут иначе.
Второй спутник был крупнее и носил свой облик куда дольше. Она нашла своего Кассия, когда он был совсем мальчишкой. Побитым. Голодающим. Подвергавшимся насилию несчетное количество раз. Дитя итрейских дебрей, притащенное в цепях в Город мостов и костей, где он чуть не утонул в своем горе. Народ мальчика охотился на волков – это он помнил даже в худший момент своей жизни. А еще мальчик помнил, что волки были сильными и яростными. Поэтому она стала его волком, и вместе они охотились на тех, кто смел вставать на пути.
Он назвал ее Эклипс. Близко к истине. Но где-то в глубине себя волчица, которая не была волчицей, знала, что ее зовут иначе.
Она скучала по нему.
– …
– …
– …
– …
Тенистая волчица посмотрела не-глазами на океан и кивнула.
– …