#Карта Иоко

22
18
20
22
24
26
28
30

– Откуда ты знаешь? – Эви загадочно улыбнулась. – Этот мир вовсе не то, чем кажется. Так ведь написано в тетради, верно?

#Глава 18

1

Страницы книги таинственно и призывно желтели в лучах восходящего солнца. Занималось утро, медленное, торжественное и жаркое. Сквозь открытые окна доносились птичьи трели и шелест трав от еле заметного ветерка.

Иоко удалось уснуть, и когда я осторожно дотронулась до его лба, то обнаружила, что он прохладный и влажный. Значит, таблетки подействовали. Вот и славно.

Мне и самой хотелось спать, оказалось, что у меня уже выработалась привычка укладываться на ночлег с восходом солнца. Но, прежде чем улечься, я собиралась сделать еще одно дело.

– Будешь рисовать? – обрадовалась Эви.

– Хочу запечатлеть мост Забытых Песен и надпись под ним, пока не забылись детали.

– А сейчас хорошо помнишь? – спросил Лука.

– Сейчас все буквально стоит перед глазами. У меня всегда так – я чувствую момент, когда пора браться за кисти. Рисунок сначала созревает во мне, а потом я вижу его хорошо и отчетливо и не могу не рисовать.

Я улыбнулась, предвкушая радость творчества, и разложила на столе кисти, краски и альбомы.

Неторопливо водила я карандашом по бумаге, и передо мной поднимались загадочные деревья с облаком мелких серых листочков и вкуснейшими плодами. Первый рисунок я сделала для души – ветви дерева крупным планом, оранжево-розовые плоды и деревянные перила моста. Солнечные лучи, проникающие сквозь ветви и листья, и бледная синева далекого неба.

По теме книги изображение не очень подходило, ведь в ней не было никаких упоминаний о Дереве Трех Цветков. Но я все равно решила, что рисунок должен находиться среди карт и рассказов о Мире Синих Трав, поэтому подписала его и вложила между страницами.

А потом принялась за мост Забытых Песен. Ступени, перила, настил. И шеренга детей.

Я сама не могла понять, зачем изобразила оборванных маленьких рабов, топающих вслед за надсмотрщиками. Просто я чувствовала тогда, что мост этот надо рисовать именно так, тем более что о рабах в книге «Карты Безвременья» было написано достаточно много.

Внизу рисунка я запечатлела ту самую загадочную надпись, что мы нашли под Мостом.

Круглый стол. Железные Часы.

Эви заверила меня, что я сделала все очень хорошо, что, по-моему, так и было на самом деле. Лука тоже восхитился, сказав, что это «класс, просто суперздорово», и высохший рисунок был отправлен в книгу.

– Фу! Это ваше волшебство – настоящая гадость! – неожиданно заорал Хант.

Мы обернулись и обнаружили его рядом с моим рюкзаком. Я не закрыла молнию переднего кармашка, и Хант, воспользовавшись случаем, вытащил таблетки парацетамола, достал одну и принялся жевать. Видимо, он думал, что это так же вкусно, как конфеты.

Я рассмеялась при виде его кислой, скривившейся физиономии и вывалившегося языка, который в этот момент был самым обыкновенным, человеческим. Видимо, Хант настолько был сосредоточен на выплевывании горькой таблетки, что даже забыл покривляться.