Рубеж (сборник)

– Попробуем-ка чары Альвис, – прошептал сам себе Эд, нашаривая в поясном кошеле зеркальце.

Не оглядываясь, он метнул его куда-то себе за спину, продолжая безжалостно понукать лошадь. Лишь спустя некоторое время он рискнул обернуться и увидел, что между ним и преследователями вспучилась широкая река с крутыми обрывистыми берегами, и погоня бестолково мечется по краю обрыва, выискивая, где проще спуститься вниз. Прямо на глазах Эда под копытами одного из коней берег обрушился, и альв с криком полетел вниз. Беглец от всей души пожелал тому сломать себе шею, а затем поскакал дальше, пришпорив лошадь.

– Давай, выноси, – сказал он, наклонившись, лошади на ухо. – Они ведь придумают, как перебраться через реку, а ночь еще и не думает заканчиваться.

Когда сзади вновь затрубил рог, и стрела, оставляя за собой мерцающий шлейф, свистнула над ухом, Эд впервые за многие годы подумал, что, возможно, его замысел был не так уж хорош. Конечно, хотелось спустя столько времени вернуться к любимой женщине, чтобы она снова упала к твоим ногам. Хотелось увидеть сына, которого никогда не знал. Но все вышло иначе.

Пора использовать второй подарок Альвис. Эд бросил за спину гребешок и не вытерпел, повернулся сразу же.

На том месте, где упал гребешок, взметнулся в небо могучий лес. Узловатые корявые стволы сплелись в непроходимую преграду, а между ними мелькали зеленые точки глаз, и слышался протяжный вой.

– Надеюсь, это их остановит, – пробормотал Эд и помчался дальше.

Однако ночь еще и не думала заканчиваться, когда вдалеке запел рог. На этот раз другие рога не откликнулись на его зов, и собаки не откликнулись лаем.

– Всего один? – сам себя спросил Эд. – Ну, одного-то я не испугаюсь. Может, как раз моему сыну повезло? Я-то живучий, так что, глядишь, и он в меня пошел?

Он поднялся на вершину холма, спрыгнул с лошади и принялся ждать.

Какое-то время спустя к подножию подъехал одинокий альв. Не говоря ни слова, он тоже поднялся на вершину и спешился. Лошадь тяжело дышала, сбруя местами порвалась, а бедро всадника избороздили кровоточащие борозду, оставленные чьими-то когтями.

Эд покачал головой, рассмотрев лицо явившегося. «Похож», – удовлетворенно отметил он. – «Но лучше бы нам встретиться при других обстоятельствах».

– Ты зря затеял это дело ночью, – спокойно сказал альв. – Ты, наверное, забыл, что ночь – это наше время.

– Наше – это чье? – быстро спросил Эд. – Людей или альвов. Кто ты, парень? И как ты думаешь, кто я?

– Глупый вопрос. Я альв, а ты человек.

Руки единственного настигшего Эда охотника закружились в причудливом танце, взметаясь над головой и снова обрушиваясь к груди, раскидываясь в стороны и тотчас же возвращаясь и сплетаясь снова. Ночной мрак сгустился над его головой, заклубился, лунные лучи метнулись в это облако, включаясь в пляску гибких ладоней.

– Я зачарую тебя, ночной вор, дерзнувший нарушить покой Альвхейма. Всю оставшуюся тебе жизнь будешь ты скитаться по миру, нигде не находя покоя, и отныне твои глаза будут видеть лишь беззвездную ночь.

Но Эд лишь расхохотался в ответ и громко свистнул.

Огромный волк вышел из темноты и встал рядом с ним.

– Ты – полукровка? – выдохнул альв, обрывая заклятье.