И ты откажешься, Вайю, — Люк смотрел серьезно, ни единого следа веселого шалопая не было и в помине.
— Попробуй сам переодеть эту сбрую, расплести волосы, умыться, без помощи служанки, и уложится в двадцать мгновений, дядя Хок, — ответила я ядовито.
Люк шутливо приложил кулак к груди, и быстро потянул за собой наверх, уводя с линии атаки — к нам, бодро перебирая ногами, спешил возмущенный Наставник.
— Откажешься. Просто хотя бы раз, сделай так, как я тебя прошу. Без вопросов. Ты поймешь.
— Это Кастус должен защищать тебя и твоего непутевого братца. Это Кастус должен думать, что лучше для защиты членов рода, думать головой, а не тем…
— Вас много, а он один, дядя. Один. У меня один брат. И один дядя…
Оставить меня в лаборатории одну Люци отказался на отрез. Не действовало ничего — ни лесть, ни ласковые интонации, ни просьбы, ни даже с большим трудом выдавленная слезинка. Псаков Люк стоял, как скалы на побережье.
— Или… все совсем плохо? — люковы интонации поменялись, приобретя вкрадчивость и глубину. — Кастус… обижает тебя, Вайю?
— Что ты забыла у Серых, Вайю? — Хок начал допрос, а Вер, наконец отлепившийся от портьеры, налил мне в бокал ровно на два пальца.
— Двадцать мгновений, Люци. Что именно было тебе непонятным.
Нэнс в комнате не было, но нижняя рубашка и свежий чистый домашний ханьфу уже были заботливо приготовлены за ширмой. На маленьком столике клубился паром глиняный чайничек, и стояла тарелка со свежей выпечкой. Вкусно пахло ванилью и корицей — Маги в последнее время печет только такие булки.
— Люци, у дяди много недостатков. Ты знаешь. Но все, что он делает, это ради нас. Или для нас, — я искренне надеялась, что Акс тоже отдает себе в этом отчет.
— Я. Не советую. Продолжать в таком тоне говорить о дяде, — родовая сила сорвалась с цепи, наполнив библиотеку темнотой и жаром. Мои руки вспыхнули темным пламенем до локтей, и я знала, что мои глаза сейчас сияют так же — абсолютной тьмой. — Мой дом. Мой дядя.
Он молчал. Тень за ширмой не двигалась, замерев сбоку у туалетного столика.
— Что с дверью? — Я спрашивала Фей, но мне ответил Люк.
— Что именно?
— Я расту. Дядя. Медленно, но верно, — я щелкнула зубами в ответ. — Если бы я сочла, что для защиты рода Блау, дяди и Акса мне лучше уехать к вам, я бы уехала. Я гарантирую это, — темная сила окутала мою правую руку до локтя, от родового перстня и выше, подтверждая сказанное.
— Старший братец не оценил орнамент, — короткий смешок дяди и уши Фей заалели.
— Из-за кого, это будет вернее, Вайю, — Люк хмыкнул. — Не поделили то единственно ценное, что объединяет два Рода в единое целое, — пафоса в голосе было столько, что им можно было бы глазировать торт. — Тебя, Вайю.
— А как же я? — Люци обнял меня сзади, совершенно не переживая по поводу силы. — Кто я?