Умница Каро ожил и резво замотал головой из стороны в сторону.
– Поединки…, – холодно протянул Таджо, сжав пальцами переносицу. Если Бутч переживал из-за Храма, Райдо рвался в лабиринт проверить всё лично, то Шаха больше всего волновал общественный резонанс, который может возникнуть. Бутч сделал хороший выбор. Шахрейн всегда предчувствует ветер. Теме школьных поединков в начале ужина было отведено много времени – из-за них я даже не смогла отдать должное кулинарным изыскам Маги. Сложно наслаждаться вкусной едой, когда непрерывно нудят в ухо.
– Вопрос поединков я буду обсуждать только со Старшим Рода, как и меру нанесенного оскорбления. Как вторая Наследница я просто не смогла бы проигнорировать урон чести, нанесенный Гостям, – закончила я язвительно.
– Не обязательно было доводить до такого…, – менторским и спокойным тоном продолжил Таджо.
– Неужели такая реакция общества для вас удивительна? Боевая пятерка – дома, в поместье, у единственных заклинателей Предела. Реакция ожидаема, – продолжила я тихо. – Дядя защищает Блау сейчас на Совете, в отсутствии брата я не могу переложить это на него, и вынуждена защищать честь рода сама. То, что будут недовольные – это очевидно.
– Можно было решить вопрос иначе, – пророкотал недовольно Бутч.
– Иначе? Дознавательской подстилкой одноклассники называют меня в первый раз, – продолжила я очень сухо. – Это новый опыт. Наверное, мне стоило отправить Вестник брату, чтобы пришел в Школу. Или нет… вернуться домой и вечером пожаловаться дяде.
Бутч едва слышно выругался сквозь зубы.
– Вы любите провоцировать…
– Люблю. И я ставила на прическу, – я тряхнула головой – утреннее творчество Каро я расплела и голова чувствовала себя легко и невесомо. – То, что Блау продались Управлению, говорит почти каждый, а дознавательская подстилка… это немного превысило размеры моей фантазии. Леди обычно мечтают о чем-то более утонченном и традиционном…
– Вы не в моем вкусе, – фыркнул Райдо, – не переживайте.
– Вы – тоже не в моем, – я сладко улыбнулась в ответ. – Люблю умных…
Райдо поперхнулся, а на губах Каро мелькнула слабая и едва живая, но всё же улыбка.
– И вы знали, что так будет, – продолжила я тихо, – когда решили остановится у Блау. Знали. Знали, что дяде придется отвечать на неудобные вопросы в Совете, Акселю – драться в Корпусе, мне – в Школе. Это плата за ваш комфорт, – я обвела руками уютную гостиную, столик, бутылку вина. – Что изменилось сейчас?
В гостиной повисло молчание.
– Если сейчас придет Вестник из Запретного города и там имя рода Хейли заменят на Блау, как быстро от разговоров вы перейдете к действиям? – я внимательно посмотрела в глаза каждому. – Честь лицезреть змея первым достанется тому, кто будет взламывать сознание сиры Блау, – я выполнила короткий поклон-приглашение на танец по всем правилам. – Прошу!
– Здесь что-то такое в воздухе… ваш Север… расслабляет, – Райдо сбросил маску извечного придурка, и оценил меня внимательно, холодным и совершенно трезвым взглядом, как обвиняемую. Вот и ответ, кто будет ломать первым.
– В свете этого ваши сентенции по поводу поединков выглядят несколько… наигранно.
– А я – не расстроюсь, – Райдо рубанул рукой воздух. – Буду с нетерпением ждать, когда вас опустят с небес на землю с вашим третьим кругом. Вам нужно немного поумерить высокомерие, леди. И лучше сейчас, чем в столице.
Я невоспитанно фыркнула. Как «опускают» в столице я знала прекрасно. У меня были превосходные Учителя. И, если быть честной, я так рвалась в Академию по одной простой причине – вернуть сторицей всем и всё за десять зим Грани, которую устроили слабой провинциалке столичные мажоры. Каждый плевок в лицо, каждое презрительное слово, каждую подножку, каждое взорванное зелье на алхимии. Подставить тех, кто подставлял меня, и станцевать на их костях. Но… есть вещи важнее личного. Это – подождет. Пока достаточно, что я помню всех и каждого.