— Ты истратил дневной заряд, чтобы разжечь огонь! Это — трибунал! Сколько заклинаний?
— Одно! — огрызнулся он после недолгого молчания. Всего одно проклятое заклинание, чтобы разжечь огонь. Можно подумать он призвал демона.
— Одно? Одно? Твари, пришедшие за нами — чуют, и идут на силу. Прорехи постоянно открываются, и тех, кого уже упустили — достаточно, и…
— …и у нас один артефакт на двоих, наполовину разряженный! Одна фляжка с водой и одна змея на ужин!
— Ты должен следовать правилам!
— Разожги огонь сам, — он подопнул к нему деревянную палочку и дощечку — всем постам в лагере выдали такие. — А я посмотрю, как у тебя получится!
— Свен! И вчера у меня получилось.
— К утру, — парировал он саркастично. Вчера у него отмерзла спина и зад — ночи в пустыне холодные. — И есть было нечего.
— Дневная норма пайка выдается всем.
— Жрать коренья, выкопанные из песка и сушеные куски «непонятно чего», которые эти местные «животные» выдают за еду?
— Они — люди! — припечатало это недоразумение. — У них есть язык, и это их мир!
Он скабрезно хмыкнул. «Животные» — и его никто не переубедит. Пусть и на их гортанном языке они называли себя «А — а — ллари». Это не делало их равными.
— Это их мир, а теперь и наш. Наш. И пора привыкнуть к этому. Другого мира не будет. Мы должны защищать… беречь, чтобы не повторилось…
— Мир нужно сначала завоевать, — парировал он сухо. — Выжечь дотла. Огнем и мечом, если не работают чары — у нас достаточно артефактов, которые работают в этих условиях. И потом, если мы позволим — эти «животные» будут жить…
— Это мы пришли сюда незваными, мы привели тварей…, маги латают Грань, и залатают, — закончил Блау угрюмо с уверенностью, подняв голову к небу, где вспыхивало серебристыми нитями алое кольцо прорыва. — Это сейчас чары не работают, но это исправят… Здесь другие силовые потоки, здесь нельзя черпать, как у нас…
— «У нас» больше нет, — он рубанул ребром ладони по шее поперек, — нет, всё, кончились… сдохли… сейчас или мы или нас, никаких переговоров…
— Местные не причинили нам вреда…
— У них есть еда, — он вытянул стрелу из костра и втянул носом воздух — пахло мясо божественно. — И они должны поделиться. У них есть еда, — бросил он весомо, покосившись на полоску мяса, которая почти подрумянилась. — Они животные — и у них есть еда. Нужно забрать еду у «животных».
— Они и так поделились с нами всем. Показали источники воды! Поделились пищей! Показали пустынные тропы в обход зыбучих песков!
— Они — животные, — повторил он терпеливо и очень медленно. — У них есть еда. Туземцев все равно придется зачищать рано или поздно. Маги не удержат прорыв — рано или поздно, — он ткнул пальцем в небо, где раскручивалась красная воронка, прошитая молниями. — И тогда встанет вопрос — уберечь лагерь и направить прорыв в сторону… или … умереть самим. Выбор — очевиден, — он оторвал кусок — обжегся, охнув, и тут же заглотил, почти не жуя. — Если твари Грани хотят жрать — нужно накормить их!