Незнакомец

– Ничего, – она подходит ещё ближе, нервно покусывает щеку, решая что-то, ведомое лишь ей одной, и ещё больше обескураживает уже тем, что вместо настойчивых выпроваживаний, несмело тянет ко мне ладошки. Обвивает руками талию и, сцепив руки в замок на моей пояснице, крепко прижимается к прохладному торсу. – Мы твой день рождения пропустили. Тебе два дня назад двадцать девять исполнилось.

Ерунда какая-то. Обнимаю её крепче, продолжая стоять с выражением полного непонимания на лице, а она едва ли не до хруста сжимает мои рёбра и тараторит, периодически шмыгая носом:

– Я же говорила, что ты порядочный! Говорила, что нужно в полицию идти, а ты упёрся как баран! Тебя ищут, Глеб! Мать твоя ищет! Бедная женщина все глаза проглядела, пока мы с тобой бездействовали! И Славка… Ты Славу помнишь? – она нос утирает ладошкой, а я к своим ощущениям прислушиваюсь – в голове гул, тело будто не моё… Тело Глеба Ковалевского, о котором я слыхом не слыхивал, и теперь не знаю, как реагировать.

Сам отстраняюсь от девушки, почти падая на обувную лавку и растерянно раз за разом прохожусь пятернёй по макушке. На что рассчитываю, не знаю, но легче не становится. Пульс зашкаливает, мозги кипят, во рту сухо, как в пустыне, а живот скручивает от беспокойства – чего доброго, вывернет. Людей рвёт от паники?

– Эй! – очумелым, каким-то пьяным взглядом пытаюсь рассмотреть присевшую на корточки Сашу, да только туман в прихожей почти непроглядный. Потому и делаю единственное на что сил хватает: склоняю голову, утыкаюсь своим лбом в её и крепко зажмурившись шумно дышу, пока моя спасительница, что-то шепчет. Может важное что-то, а может какой-нибудь бред… Мне сейчас всё равно. До чёртиков напуган – скоро сюда моё прошлое нагрянет.

– Выехали уже. Двести километров пути.

А я не готов, пусть и желал этого страстно. До скрежета зубов, до мозоли на языке, когда ночи напролёт и сам не знаю кому молился… Наверное, поэтому испуганно вздрагиваю, когда Саша тянется к своему телефону, вознамерившись связаться с моей роднёй, и торопливо накрываю её мобильный своей ладонью:

– Переварить дай, – и маму, и какого-то Славу, которого я почему-то должен помнить. – Ни черта не соображаю, Саш.

– Ладно, – а она, как всегда, понимающе кивает, откладывая смартфон на комод, и, встрепенувшись, выпрямляется на ногах. – Я собаке лапы помою. А ты… поешь. Я и кофе сварила.

Кофе… Хотелось бы мне чего-то покрепче, но боюсь легче от этого мне не станет. Ещё минут тридцать сижу на опасно прогнувшейся подо мной лавке и пытаюсь привыкнуть. К тому, что я Глеб. Всё как полагается, с отчеством, фамилией и может быть даже кучей обеспокоенных родственников. К тому что живу в двухстах километрах от этого города. В двухстах километрах от Саши… И стоит это понять, выдыхаю – прав был, сегодня всё точно закончится. Прямо на старте, когда и двух шагов не прошли.

ГЛАВА 20

Саша

Странный это был разговор. Скомканный. Я впопыхах поведала историю своего незнакомца, Слава по ту сторону трубки, торопливо хлопал дверками шкафа, перемежая свою возню с натягиваемыми штанами безостановочными чертыханьями:

– Мы же весь город на уши подняли! Он пятнадцатого числа машину на даче бросил и как в воду канул. Телефон в доме остался, документы в бардачке, – твердил, попутно подгоняя Ирину Васильевну и какую-то Маришу, и всё повторял, – уверены, что это он?

А какие могут быть сомнения? Если собака от него не отходит, а ревущая на заднем фоне дама раз двести повторила его приметы: тату, метр девяносто роста, волосы черные и глаза как бездна. Толком и не объяснив ничего, они записали адрес, и ещё до того, как я успела сбросить звонок, двинулись в путь – шины взвизгнули так, что я телефон от уха отвела, побоявшись оглохнуть.

– Мы скоро будем, Александра. Вы его придержите, – попросил, а я усмехнулась, до того смешной мне показалась его просьба.

– Обедать будешь? – сажусь напротив соседа, любуясь мирно спящей на его руках Зефиркой, и старательно от себя тоску гоню. Привыкла я. Прикипела, что ли?

– Нет. Не хочу.

– А надо. Ты же к завтраку не притронулся…

– Мне не лезет. Саш, – тяжело вздохнув, мой незнакомец подаётся вперёд, через стол тянется к моей руке и, сплетя наши пальцы, касается пересохшими губами моей ладошки. – Чёрт, не так я себе это представлял. Чувствовал, что в этом городе я чужой, но чтоб так далеко…