Назад к тебе

Он тяжело вздохнул, снова посмотрел на свои руки и посмотрел мне в глаза.

– Та женщина в моей камере – это… Габби.

Я ахнула, покачала головой, не в силах осмыслить то, что было бы очевидным кому-нибудь другому, оказавшемуся на моем месте.

– Габби?

– Да, – сказал он. – У нас был… флирт.

– Флирт? – Конечно, я знала это слово, знала, что оно означало, но, когда его произнесли губы Эрика, оно сразу прозвучало как-то странно и неопределенно. Они целовались? Держались за руки? Они?..

– Тогда это ничего для меня не значило, – продолжал Эрик. – Я любил тебя, но был в смятении. Мне надо было как-то разобраться со своими мыслями и чувствами. И я разобрался.

Я покачала головой, впитывая информацию, как знаменитый мамин рождественский торт впитывал ром. Чем больше я проникалась этой новостью, тем больнее мне становилось.

– Где она сейчас?

– Габби? – спросил он. Мне не понравилось, как он произнес ее имя, почти с нежностью.

Я кивнула.

– Она дома. – Он молчал, как мне показалось, сто лет. – Шарлотта, мы поженились год назад, когда у нас родился ребенок.

– Ваш ребенок? – Я сверкнула глазами.

Эрик кивнул. Я поняла, что для него этот разговор был таким же мучительным, как и для меня.

– Все случилось неожиданно, – объяснил он. – Все это. Когда ты исчезла, я совсем не собирался продолжать нашу связь. Все это было некрасиво, нехорошо. Больше всего мне хотелось найти тебя, вернуть тебя домой и начать нашу совместную жизнь. Я собирался рассказать тебе обо всем. Честное слово. Но потом поиски были прекращены. Тебя объявили погибшей. Шарлотта, я беседовал с человеком из Береговой охраны, возглавлявшим операцию. Он смотрел мне в глаза и говорил, что мне пора объявить траур, потому что твои шансы выжить равны нулю. Так я и сделал. Мы устроили твои похороны. Заказали камень и установили его на том маленьком кладбище на острове Бейнбридж, которое ты любила. Откуда открывается красивый вид на залив Пьюджет-Саунд.

Я вытерла слезу, которая катилась по моей щеке.

– Габби только хотела утешить меня, а я ее, – продолжал он, – но все обернулось иначе. – Он потер лоб. – Потом мы обнаружили, что у нас будет ребенок, и решили пожениться. Это было правильное решение.

Я кивала словно робот.

– Ее зовут Грэйс, – сказал Эрик. – Ей тринадцать месяцев, и она только что начала ходить.

Я снова вытерла слезу. Эрик хотел взять меня за руку, но я не позволила. Я знала, что не должна огорчаться. Я не имела на это права. В конце концов, я ведь полюбила другого. Я провела много месяцев в его объятиях. Как я могла рассчитывать, что Эрик будет хранить мне верность? Все это была правда, но я не могла отрицать и тот факт, что мне было больно. Очень больно.