Я вопросительно посмотрела на него.
– Обмануть? – Сердце бешено колотилось. Что он говорит?
Он встал и направился к двери.
– Мне следовало бы догадаться. Том сообщил мне, что его теща видела в такси, ты была там с каким-то мужчиной. Вы обнимались. Впрочем, пожалуй, можно было бы простить тебе этот неосмотрительный поступок, учитывая все мои прегрешения.
Он снова расхохотался. Вид его был безумен.
Я не узнавала человека, который смотрел на меня.
– Встречи с другими мужчинами? Отлично. Мимолетные увлечения? Не возражаю. У меня они тоже были. Но, дорогая, ты позволила себе забеременеть. – Он тряхнул головой. – А вот это непростительно. Видишь ли, дорогая, перед нашим бракосочетанием я прошел стерилизацию.
Его слова были словно ушат ледяной воды, мое сердце разрывалось.
– Давай-ка я еще раз тебе растолкую, любовь моя, – я больше не могу иметь детей. – Губы его растянулись в злой, напряженной улыбке. – Кто бы ни был этот счастливчик, передай ему мои поздравления.
Он вышел, хлопнув дверью, и этот звук стоял у меня в ушах. Из глаз хлынули слезы. Я не знала, что мне делать. Спазмы в животе усилились, и я согнулась пополам. Мать никогда не говорила мне, что беременность может быть столь
В следующее мгновение все встало на свои места, и я наконец ясно увидела то, что было очевидно с самого начала. Ее неприязненные взгляды. Необъяснимая холодность ко мне. Все эти разговоры насчет того, что Дексу необходимо наблюдаться у психиатра. Не было никаких сомнений, что у них любовная связь. У меня мороз пошел по коже. Я надела теплый свитер.
Я не замечала, что плачу, пока не вышла на палубу и не увидела там Джимми, который сидел со скрещенными ногами в полном одиночестве в самом конце причала. Ему уже давно пора было спать. Но потом я услышала смех и музыку, доносившиеся с причала, и поняла, что вечеринка еще не окончена.
– Что случилось, Пенни? – спросил он, подходя ко мне. В руках у него был резиновый мячик. Личико было серьезным и встревоженным.
– Нет, ничего страшного, – солгала я. Он слишком мал, чтобы изливать ему мои беды. Я не смогу объяснить ребенку, в какую неразбериху превратилась моя жизнь. Я уставилась в небо, на котором сверкали далекие звезды, и думала о том, какую глупую ошибку совершила. Я осталась здесь ради Декстера, а он теперь испытывает ко мне лишь презрение, а человек, который меня любит, любит так сильно, что готов быть со мной, даже если я дарю ему лишь половинку своего сердца, сейчас плывет в одиночестве по морским волнам – без меня.
Джимми неотрывно смотрел на горизонт.
– Ты же грустишь, как и я, так ведь?
– Ты угадал.
– А что ты делаешь, когда грустишь? – спросил он. Его глаза были словно две полные луны.