– Цветы? Для Леноры, – растерянно произнес Колин. – Узнал, что она заболела.
– Печально это слышать. Передайте ей от нас привет.
Колин посмотрел мне прямо в глаза.
– Желаю прекрасно провести время в Калифорнии.
– Не сомневайтесь, так и будет, – ответил Декстер.
Мои ноги словно свинцом налились, когда мы шли к такси, ожидавшему нас на набережной. Я не могла оглянуться на причал. Я не могла видеть Колина. Сердце разрывалось на части.
– Неужели тебе здесь не нравится? – спросил Декс, откидываясь на кровать в «Шато-Мармон».
– Здесь просто прекрасно, – ответила я, выходя на балкон. Он тут же присоединился ко мне.
– Знаешь, ты прелестнее, чем любая кинозвезда в Голливуде.
– Не надо, – я натянуто улыбнулась. – Это просто слова.
Он развернул меня к себе.
– Это истинная правда. – Он начал целовать мою шею, но мне было неприятно. Только не сейчас… Я почувствовала облегчение, когда вдруг услышала стук в дверь. Декстер открыл ее, и на пороге появился портье с подносом, на котором стояли бутылка шампанского, два бокала и лежал конверт.
– Это ты заказал? – спросила я.
Декстер не удостоил меня ответом. Явно заинтригованный, как маленький мальчик, разворачивающий рождественский подарок, он надорвал конверт и вытащил оттуда карточку. Я заглянула ему через плечо, чтобы прочитать, что там написано витиеватым почерком.
«В честь нашего долгого сотрудничества в области искусства!» – и подпись: Лана.
Я тряхнула головой.
– Кто такая эта Лана?
– Я собирался тебе все рассказать сегодня вечером за ужином, – сказал он. – Думал, вот привезу тебя сюда, и ты собственными глазами убедишься, какая прекрасная возможность открывается здесь для меня.
– Декс, о чем ты говоришь?
Он уселся на кровать.