– Тебе все еще снятся кошмары про жутких насекомых? – наконец спросила я.
– Возможно. И что?
– Это лекарство.
Я выудила зеленую палочку из мертвой ручки фэйри концом карандаша, отлепила от хлеба и подняла на уровень глаз Мо.
– Эй, ты чего! – отшатнулась она.
– Ты хочешь узнать, что это, или нет?
– Да.
– Тогда расслабься. Это неопасно, обещаю.
Она перестала ерзать, и я сунула стебелек тонким концом в уголок ее глаза.
– Представь насекомое из твоих кошмаров.
Мо схватилась за край моего дешевого и вдобавок купленного на средства налогоплательщиков стола.
Секунду спустя крошечный мотылек вылез из широкого конца воронки. Мятый и мокрый, он шмякнулся на стол и принялся тяжело трепыхаться по нему. Высыхая, он постепенно раздулся до размеров моего кулака, но в воздух так и не поднялся.
– Это оно? – крылышки его были покрыты желтыми и розовыми неоновыми пятнами; выглядела тварь в худшем случае как персонаж детского фильма. – Большая смелая Мо
– Это не смешно, Лиз!
Бабочка застрекотала крыльями. Мо вскочила на ноги и отпрянула к стене. Сифон закачался в уголке ее глаза.
– Успокойся.
Я сцапала мотылька. Тот мигом сжался, из пушистого стал гладеньким, уменьшился до размеров сливы.
– Он сдох?
– Слишком хорошенький, чтобы его убивать, – не находишь?
Все прошло лучше, чем я думала. Признаться, я ждала чего-то поистине ужасного. Я сунула мотылька в рот, где он мгновенно растворился, как комок сахарной ваты, оставив щепоть сухого песка между зубами.