– Да, конечно, – спохватился он и посторонился, пропуская ее. Лиза переступила порог и мельком скользнула взглядом по обстановке прихожей. Ничего лишнего. Маленький столик для ключей, закрытый шкафчик для обуви и встроенный одежный шкаф. Она неловко улыбнулась взиравшему на нее с удивлением Дэну. Видеть его в домашней обстановке и в домашней одежде – мешковатых вытертых джинсах и свободной футболке с эмблемой известной рок-группы – было непривычно, но трогательно. Перехватив ее взгляд, Дэн расценил его по-своему: поспешно пригладил волосы, решив, что они растрепались, и поправил очки.
– Как ты меня нашла? – ожидаемо спросил он.
– У Дины спросила, – пожала плечами Лиза, будто в том, чтобы узнать его адрес, не было ничего сложного. На самом деле ей пришлось не только написать Дине, но и достоверно объяснить, почему ей нужно разыскать Дэна. Дина ответила, что напугана молчанием Весенина. И дала адрес.
– Ясно, – ответил Дэн и кивнул в сторону кухни. – Пойдем туда?
Лиза сняла балетки, нервно одернула подол платья и отправилась за хозяином квартиры. Кухня оказалась большой и светлой. Похоже, тут поработал дизайнер, потому что все было очень органично и эргономично, без лишних деталей. Больше всего Лизе понравилось то, что подоконник был сделан в виде барной стойки. Хорошо сидеть ночью за таким подоконником-столом, глядеть с высоты на огни других домов или что-то печатать на ноутбуке!
Дэн же тем временем, словно не замечая ее любопытства, бросил на стоявшую на огне сковороду мясные стейки.
– Я ненадолго, – спохватилась Лиза. Он пожал плечами, будто ему было все равно, надолго она или нет. Отвернувшись к плите, Дэн посолил мясо, посыпал его какими-то специями, и в воздухе вскоре разлился дразнящий аппетит пряный аромат.
– Надеюсь, ты не вегетарианка. Потому что я и на тебя готовлю.
– Не вегетарианка, – улыбнулась Лиза, хотя Дэн отошел к плите и не видел ее лица. Она отодвинула высокий стул и присела, развернувшись так, чтобы ей было видно Дэна. Ей нравилось смотреть на него – на его спину, затылок, на мелькавшие во время готовки голые руки. На то, как он двигается: переворачивает мясо, достает салатницу, убирает на место перечницу. И все же было в его нарочито непринужденных движениях что-то неестественное. Дэн был напряжен, натянут, как струна, молчалив и сосредоточен.
– Ты на меня сердишься, – не выдержала Лиза его звеневшего молчания. Дэн наконец-то обернулся и удивленно вскинул брови.
– Сержусь?
– За то, что я так отреагировала.
Он качнул головой и открыл дверцу холодильника.
Не нужно ей было приезжать. Лиза кожей чувствовала разлитое в воздухе напряжение. Но Дэн оставался единственным, с кем ей хотелось поговорить. С кем она могла поговорить. И хоть сам разговор казался непростым и с какого краю подойти к нему, она не знала, Лиза приехала сюда ради него.
День у нее выдался хуже некуда. Вернее, дни – с тех самых пор, как она убежала от Дэна. На следующее утро в Интернете уже вовсю трепали его имя. И новость обрастала грязью, как катившийся по склону ком. Лизе было больно видеть это и чувствовать свою вину. Но хуже всего было вспоминать свою реакцию на признания Дэна. День Лиза проходила в сомнениях: то умирая от желания позвонить ему, то цепенея от страха вновь испытать в его обществе ту страшную ненависть. Она так и не позвонила ему. А сегодняшнее утро началось со звонка Инги. Мачеха категорически запретила ей приближаться к Дэну. И дело было не только в публикациях, которые Инга прочитала, но и в том, что во сне она увидела гибель падчерицы. Лиза, как могла, успокоила мачеху и не стала рассказывать ей о пережитом ужасе – внезапном желании вонзить в Дэна нож. Потом в университете ее встретила рассерженная Алена. Оказывается, подруга прошла пробы, но отец запретил ей участвовать в съемках. Лиза пыталась оправдать перед подругой Дэна, но Алена отрезала, что это уже не имеет значения. Скандал раздут. Имя автора книг замарано еще больше. И отец Алены, продюсер Скворцов, грозит вообще остановить съемки сериала. Федоров не разговаривал с Лизой и всячески избегал ее. А Барашов прямо обвинил в том, что она разбила их компанию. Лиза еле досидела до последней пары и, когда Дина написала ей адрес Дэна, сразу же поехала к нему.
– Это я виновата в том, что сейчас происходит, – расстроенно пробормотала она, вновь переживая в памяти события двух последних дней. Дэн в это время мыл крупные помидоры.
– В чем твоя вина, Лиза? – спросил он. – В том, что ты убежала? Так я сам бы от себя убежал. В том, что Амалия вылила на меня ушат грязи? Так это был мой выбор оставить ее.
Он развернулся к ней, прислонился поясницей к столешнице рядом с мойкой и горько усмехнулся:
– Впрочем, будет лучше, если мы расстанемся. Не хочу, чтобы твое имя трепали вместе с моим.
– Мне все равно, будут его трепать или нет! – горячо воскликнула Лиза, расстроенная почти до слез этим предложением.