— А Глеба нет, — проронила Светлана, глядя уже на Анжи. — Он в школе. Странно, что вы не на занятиях… — Шелестя шелковым халатом, она поплыла в глубь коридора. — Проходите! — раздалось из недр квартиры. — Я угощу вас чаем.
Весь коридор от пола до потолка был занят книгами. Огромный стеллаж тянулся вдоль всей стены. «Веселая, Веселая, Веселая…» — смотрело с каждого корешка. Большинство книг повторялись, но все равно количество впечатляло. Было их наименований пятьдесят.
— Что вы сейчас пишете? — завел светскую беседу Серый.
— Так, ничего интересного, — медленно протянула Светлана и убрала со стола томик «Записок охотника» Тургенева. Точно такой же, какой был у Лентяя в Спасском. Анжи невольно пнула Серого ногой под столом, он понимающе кивнул.
— А вы привезли какую-нибудь историю из Спасского? — продолжал гнуть он свою линию.
— Я не за этим ездила, — мило улыбнулась писательница. — Хотелось посмотреть, как проходят славянские обряды. Мне понравилось. Еще эти легенды о старом барине… Было интересно потом заново перечитать Тургенева. Может быть, в конце октября я туда еще раз съезжу.
«Почему в конце октября?» — хотела спросить Анжи, но сдержалась. У нее было слишком много прямых вопросов, но задавать их, судя по всему, пока не следовало. Ей казалось, что в каждом слове писательницы есть какой-то свой тайный смысл.
— А что было с Глебом? — несмело вступила в беседу Анжи.
— Лихорадка. — Светлана вальяжно сидела на стуле, струями спускались складки халата. Для завершения образа ей не хватало сигареты в длинном мундштуке, как у Стервеллы де Виль в «Сто одном далматинце». — Врач сказал, что так бывает, если ходить ночью по влажному лесу.
— Сто раз была в ночном лесу, и со мной ничего не случалось, — дернула плечом Анжи и испуганно покосилась на Лентяя — все-таки она не выдержала и брякнула то, чего не должна была говорить. — Ой, это мы с Глебом ходили цветок папоротника искать… — пробормотала она, окончательно теряясь.
— И как? Нашли? — Казалось, в глазах писательницы впервые сверкнул огонек заинтересованности.
— Найдешь тут, когда сразу лешие набежали и эти… русалки приплыли, — попыталась свести все к шутке Анжи.
— Да, граница между нашим и потусторонним миром тонка, — задумчиво произнесла Светлана, откидываясь на спинку стула. Она была настолько погружена в себя, что не замечала: перед гостями стоят только чашки с чаем, ни печенья, ни конфет нет. — Но иногда она приоткрывается.
Анжи понимающе закивала: эту лекцию Светлана им уже читала.
— А Глеба совсем… это… вылечили? — вернулся к теме, из-за которой они сюда пришли, Лентяй.
— Я думаю, да, — писательница с любопытством посмотрела на своих гостей. — Дело в том, что мы с ним последнее время мало общались. Он постоянно где-то пропадает. — Она снова пристально посмотрела на Анжи. — Я думала, что он ходит к тебе в гости.
Анжи зарделась и опустила глаза в чашку, но смотреть там было не на что. Чай давно был выпит, а больше гостям ничего не предложили.
Ребята стали собираться на выход.
— А вот если бы вам предложили написать книгу, где в наш мир во время праздника Ивана Купалы, ну, когда границы открываются, пришел дух неуспокоившегося покойника? Как бы вы его отсюда обратно отправили?
— Ну, граница — вещь такая… — задумчиво протянула Светлана, глядя в окно. — Если она существует, всегда найдется кто-то, кто захочет ее нарушить. А безбилетных пассажиров отсюда всегда можно отправить тем же рейсом, которым они «приехали». В тот день, когда эта граница открывается.
ebooksa