Странный хутор
Хутор был большой и раскинулся широко. Постепенно разрастаясь, хата за хатой, он все больше заполнялся пришлыми козаками да местными холопами, так что назывался он хутором скорее по привычке, больше походя на маленькое село. Кроме того, обнесен он был таким добротным забором, что Хома подумал: хутор больше был похож на неприступную крепость. По всему периметру были расставлены дозорные вышки с вооруженными козаками внутри. Бережно прижимая к себе истерзанного мальчика, Хома оглядел широкие ворота, гостеприимно распахнутые настежь. В искренности гостеприимства хуторян можно было усомниться, уж больно пристально за воротами следили козаки.
С ближайшей дозорной вышки на бурсака настороженно косился хмурый усталый парень, как бы между прочим сжимающий ружье.
«Война у них, что ли?» – Хома помялся у ворот, но опасаясь за раненого мальчика, который застыл у него на руках, робко вошел.
Хома сразу догадался, что на хуторе произошла беда: уж больно хмуры и задумчивы были дворовые, починяющие рухнувшую стену хаты слева от ворот. Ни смеха, ни веселых разговоров.
Присмотревшись, Хома увидел следы разрушения. Помимо покосившейся хаты, которую словно подрубил великан, посредине, прямо перед воротами, валялась перевернутая телега, разбитая в щепки. Здоровенные бревна внутренней части забора выглядели так, будто их смяли.
«Ураган разве был? – подумал Хома, с тревогой разглядывая хутор.– Или и вправду война?»
Продолжая нерешительно стоять, бурсак мог наблюдать за трудившимися людьми, незамеченный никем, кроме смотровых, которые не двигались со своих мест.
– Недобрый знак,– прошептал он и задумался о том страшном женском крике, что услышал накануне.
Парубок на руках у бурсака застонал, нахмурив золотистые брови. Казалось, мальчик крепко спит, а проснувшись, засмеется, вскочит и побежит. Только кровавые раны на боках подсказывали Хоме, что это не так. Склонившись к мальчику, он постарался отогнать от себя дурные мысли и прошел в глубь хутора.
Неприветливо поглядев на него, два козака, старый и молодой, поблескивая саблями на поясе, подошли ближе. Разглядев лицо мальчика, они побелели от ужаса и замерли, преградив Хоме путь.
Растрепанная некрасивая баба с сальными волосами, которая остервенело терла угол хаты, тотчас подбежала к ним и прикрыла рот руками.
– Это ж паныч! – она попятилась от Хомы.– Фитиль, что с ним? – баба приблизилась к старому коза-ку, лицо которого было таким морщинистым и суровым, что походило на обветренный столетний камень.
Козак ничего не ответил, вперившись горящими ненавистью глазами в незнакомца. Глянув на старшего товарища, молодой румяный козак тоже неодобрительно поглядел на Хому.
– Шо ж вы стоите?! – Баба схватила их за рукава.– Пан… пан Авдотий! Он… он шо, мертв?!
– Я думаю, жив,– испуганно пробормотал Хома, глядя на несчастного парубка. Новость о том, что это панский сын, здорово напугала его.– Помогите скорее,– попросил он.
Баба заголосила на весь хутор и тотчас со всех сторон налетели дворовые девки и козачки. Осторожно принимая из Хоминых рук израненного нагого парубка, они, охая и причитая, понесли его прочь.
– К Вере его! – удаляясь, шептали они друг другу.– Только она поможет! Скорее, к Вере!
Когда они скрылись за хатами, козаки подступили к парню.
– Что произошло? – положив морщинистую руку на рукоять сабли, Фитиль недобро взглянул на Хому.– Кто таков?
ebooksa