Месма

— А ты сам-то не помнишь?

— Как я могу помнить, если не знаю, о чем речь?

— Ладно, — сказал Алексей, — будет тебе толком… Ну в общем, вышел я ночью в коридор — в туалет приспичило, знаешь ли. Вдруг слышу — из темного коридора звук доносится. «Шарк… шарк» — тапками по линолеуму, как будто дед тащится столетний! «Что за хреновина? — думаю, — кого это по ночам тут носит?» Остановился и жду — кто сейчас ко мне из темноты навстречу выйдет? И вышел!

Угадай с трех раз, кто это был…

Лешка глубокомысленно глотнул из стакана вишневый компот.

- Это был… я? — ошеломленно спросил Влад.

- Точно! — воскликнул Барковский, ставя стакан перед собой. — Представь себе… Ты, Владик, собственной персоной! Только был ты очень странный, ну чисто ненормальный …

- Чем это я был странный? — отозвался Влад, постаравшись добавить в свой тон беспечности, хотя внутри у него все напряглось.

- Чем странный?.. — Лешка чуть помедлил, размышляя, как бы точнее ответить. — Ошалелый какой-то, что ли!глаза вытаращены, волосы взъерошены, будто бы тебя только что за них таскали, и брел ты не просто еле-еле, а так, будто кто-то шел за тобой и толкал тебя в спину! Одежды на тебе никакой — только майка и трусы! Даже штаны не надел. Ну ладно бы, в туалет вышел, но брел ведь ты совсем с другой стороны! С женской половины коридора! Или — от выхода на лестницу…

В общем, удивил ты меня изрядно. Даже напугал… Такое не каждую ночь увидишь.

Влад насупился и мрачным взглядом уставился на собеседника.

- Выходит, ты испугался? А заговорить со мной ты не пробовал? Обратно в щель свою зашмыгнул, как мышь, да?..

— Я тебя умоляю… — Лешка флегматично допил компот и принялся вилочкой выковыривать из стакана ягодки. — Заговаривал я с тобой… Окликал… А ты на меня — ноль внимания. Доковылял до своей комнаты, дверь толкнул и как провалился. Впечатление было такое, что ты ничего не видишь и не слышишь, спишь на ходу. Вот я и подумал, что ты лунатик. Так ведь называются эти типы, которые спят и при этом блуждают по ночам?..Будто бы по крышам даже бродят…

Эта новость вновь взбудоражила Влада, к тому времени почти успокоившегося и начинавшего забывать об этом происшествии. Конечно, Барковского нельзя было назвать надежным источником информации, однако в сочетании с его собственными обрывками смутных впечатлений сведения Лешки давали вполне цельную картинку. Выходит, что ночное хождение ему не снилось. Он действительно ходил во вполне конкретное место, оставшееся в его памяти — комнату 402.

Но вот дальше что было? Заходил он туда или все ограничилось тем, что он лишь постоял под дверью, а потом вернулся — Влад не помнил напрочь. Не помнил также, что происходило в комнате и вообще — виделся ли он тогда с Галей. Откуда появился шрам на шее, откуда эта изнуряющая неестественная слабость, заставившая его сутки проваляться в постели? Таким образом, получалось, что он вдруг начал впадать в состояние, в котором полностью утрачивал контроль и над самим собой, и над окружающей ситуацией… Причины такого явления оставались вне его понимания. Этот факт был чреват самыми непредсказуемыми последствиями, и это обстоятельство пугало Влада больше всего…

* * *

Студенческий городок (он же бывший когда-то загородный замок какого-то столичного нувориша) располагался вблизи местного шоссе, по которому студенты на автобусе добирались до узловой станции большого подмосковного города; на другой стороне этой дороги была небольшая деревенька дворов в пять-семь. Через эту деревеньку пролегала неширокая тропа, начинавшаяся на остановке автобуса и уводящая путника прямиком в большой и казавшийся бесконечным лес.

Ребята нередко в хорошую погоду ходили по этой тропинке через деревеньку в этот самый лес — как летом, так и снежной зимой. Тропу, естественно, никто никогда от снега не чистил, и местные лыжники из тех же студентов прокладывали по ней лыжню. Лыжи можно было взять напрокат в пункте, размещавшемся здесь же, в городке — на первом этаже первого корпуса. Однако и без лыж любители зимних прогулок вполне могли позволить себе погулять в лесу среди заснеженных елей и кустов, одетых в белые покровы — надо было только запастись валенками или на худой конец, прочными зимними ботинками с высокой шнуровкой. Что же касается поздней весны и лета… В этот сезон лесные прогулки становились просто незабываемыми, являя собой настоящую терапию и от столичного шума, и от каждодневных стрессов.

Влад обожал такие прогулки. Едва сошел снег, как он стал регулярно бывать в лесу — каждый выходной. Тропа уводила его в таинственные лесные дебри, и он медленно шагал по ней, пока время не вынуждало его в конце концов поворачивать назад. И хоть всякий раз ему приходилось подавлять сожаление по поводу необходимости возвращения, одно-двухчасовой прогулки хватало вполне для того, чтобы прочистить мозги и впрок надышаться волшебным лесным воздухом, наполненным ароматами наступившей уже весны…

…Быстро пролетел март, в трудах и заботах промчался звонкий апрель, наступил бурный, зеленеющий, богатый солнечным теплом май. После майских праздников резко наступила напряженная пора — надо было готовиться к летней сессии, уже второй в студенческой практике Влада. Но, не смотря на занятость, Влад не упускал случая еще и еще погулять в лесу, не пропуская ни одного выходного дня. А немного позже, когда подобные лесные прогулки стали для него насущной потребностью, Влад стал их совершать теплыми майскими вечерами после возвращения из института — благо, что световой день становился все длиннее…

Не стал исключением и прекрасный солнечный будний день в середине месяца. Еще в институте Влад затосковал по лесному воздуху — ароматному, чистому и прозрачному. Отправляясь на очередной зачет, Влад дал себе обещание — сегодня вечером он непременно побывает в лесу! Как бы поздно ни приехал…