Джон отодвинулся от стола, не вставая со стула. Софи села к нему на колени и обняла за шею.
Джон застыл. Софи почувствовала, как неистово заколотилось его сердце. Она нежно заправила прядки ему за ухо. Джон, словно кот, потерся об ее ладонь и обнял, прижимая к себе.
— Сейчас и мне кажется, что пятьдесят зим это неимоверно долго, — прошептал он ей на ухо.
— Я столько не продержусь. Состарюсь. — усмехнулась Софи.
Джон вдруг прижал ее к себе так сильно, что Софи стало тяжело дышать.
— Не говори так. Не хочу слышать о том, что нам отмерено так мало времени.
— И мы его теряем, знаешь ли, — фыркнула Софи. — Джон, — она с трудом отодвинулась. — Дышать тяжело.
— Прости, — он чуть отодвинул ее, придерживая за талию. — Порой мне сложно рассчитывать силы. Ты такая… хрупкая.
— А ты нет. Ты меня сегодня одной рукой втащил на knam.
Джон непонимающе нахмурился.
— Но ты весишь столь мало. Это не сложно.
— Да не так уж и мало. Смертному парню было бы тяжеловато такое проделать.
— Правда? Хм… тогда смертные мужи еще слабее, чем я думал.
— Ты зарываешься, эльфийский принц. — Игриво щелкнула его по носу Софи. — У тебя самого еще молоко на губах не обсохло.
Джон вдруг отчаянно покраснел.
— Что?
— О таком… не говорят. — Выдохнул он смущенно.
— О молоке?
— Да! Это… слишком интимно. Только между матерью и ребенком. Неужели вы… это обсуждаете?
— Да это просто такое выражение.