А потом Сирена пропала. Авока была с Матильдой и Верой, работала над магией вне столицы. Магия погоды была непредсказуемой. Только Сирене хватало на нее сил, и она была первой за две тысячи лет, кто мог так делать. Они смогли заметить нити, которые она создала для урагана, и попытались совладать с ними без нее. Они думали, что это поможет удержать корабли Бьерна от прибытия в Элейзию за Сиреной.
Но не вышло. Что — то произошло с Сиреной. Ее магия взорвалась, и ураган ударил с яростью, которой они не могли избежать, как и не могли остановить. Он уничтожил четверть столицы одним ударом и пропал так же быстро, как возник. Вспышка магии прожгла Авоку. Она не могла коснуться своей магии, как и связи, неделю.
— Вот, — сказала Авока. Она встала на гондоле и чуть покачивалась. — Она была тут. И пошла туда.
Они следовали за указаниями Авоки, пока не добрались до моря. Авока опустилась, раскрыв рот.
— Это…
— Да, — прошептала Вера.
— Боги… — сказала Матильда.
Больше дюжины военных кораблей Бьерн были готовы для атаки. Они плыли как утки в ряд, они еще не миновали каменистый барьер между океаном и городом, но были слишком близко, чтобы не переживать.
— И она все еще направляется туда? — спросила Вера.
Авока кивнула.
— Подождем, — сказала Матильда. — Если она направилась туда… она не одна.
Все мышцы в теле Авоки говорили идти за Сиреной. Забраться на корабль, использовать белый клинок лифа и убить всех на пути. Но логика возражала, что она не могла одолеть армию одна. Она опасно улыбнулась, думая об этом. Она бы устроила им бой.
Они ждали в тенях, а связь Сирены удалялась все дальше. А потом корабли ожили, а мелкая лодка поплыла обратно, и в ней были двое мужчин.
— Там, — прошептала Вера.
— Какое разочарование, — ответила Матильда.
— Точно.
Авоке порой казалось, что сестры Дома, которым было две тысячи лет, говорили на своем языке. Она знала, что ими восторгались в их время, и что они знали больше всех живущих нынче лифов, но они были странными. Чудесными, но странными.
— О чем вы? — спросила Авока.
— Жди, — сказала Вера.
— Смотри, — добавила Матильда.