Слишком поздно Лара вспомнила тот эпизод ночью. Когда Джейкоб столь явно заинтересовался медальоном.
Вот и сейчас пальцы его молниеносно, не коснувшись даже Лариной кожи, ухватили цепочку на ее груди. Лара вскрикнула, поздно распознав подвох, но отшатнуться снова не посмела. Джейкоб крепко держал медальон в своих пальцах – витая цепочка натянулась, как струна, и, одно Ларино движение в сторону, – лопнет сей же миг. А медальон она потеряет навсегда.
– Отпусти!
Тогда-то Лара и порадовалась, что Дмитрий с ней. В мгновение ока он оказался подле. Словно стрелой пронзил Джейкоба своим убивающим волю взглядом. Всегда спасет ее и всегда защитит – даже от тех, кого она считала друзьями.
Тяжело дыша, с мольбой глядя в потемневшие глаза Джейкоба, Лара пережила несколько страшнейших мгновений в жизни. Вчера лишь она всерьез раздумывала, не выбросить ли проклятый медальон в окно – а нынче не могла представить себе жизни без него.
А потом цепкие, побелевшие от напряжения пальцы, все-таки отпустили медальон. Лара отпрыгнула в сторону, спряталась за спину Дмитрия, вцепилась в его плечо. И оттуда, все еще дрожа, смотрела на Джейкоба.
– Ни за что не отдам! – выкрикнула она отчаянно и зло, будто черти надирали. – Он со мною, сколько я себя помню! Это мое!
– Это вещь крайне опасна, Лара. И это не ваше. Это попало к вам по ошибке!
Джейкоб сделал еще одну попытку подойти – и снова наткнулся на сопротивление Дмитрия. Как стена он стоял меж ними, хотя и сам не очень понимал, в чем дело.
Не понимала и Лара – о какой ошибке он говорит? Не может здесь быть никакой ошибки!
– И не лгите, Лара, что он с вами всю жизнь: вы украли его! Вынули из рук мертвеца!
– Нет…
– Не лгите! Вы прекрасно помните, что из-за него уже убивали однажды! Хотели бы забыть – да не можете. И это не последняя жертва, будут еще, если не послушаетесь…
– Замолчи!
Этот окрик принадлежал уже не Ларе – Дмитрию.
Бледный, как тот самый мертвец, с испариной на лбу и дышащий столь тяжело, будто долго бежал. Из носа его снова текла кровь, заливая губы и подбородок.
Вид его был столь страшен, что Джейкоб действительно замолчал. Или же виной тому была его рана, потревоженная резкими движениями: на белоснежных бинтах теперь медленно проступали алые пятна. Едва ли он вновь притворялся, когда, держась за бок, осторожно присел на край стула. Морщась от боли, все-таки сказал:
– Я бы мог отобрать у вас медальон еще ночью, Лара…
– Только попробуй! – угрожающе молвил Дмитрий. Щеки его немного порозовели, и он теперь тщательно вытирал кровь с лица.
– …мог бы, – повторил Джейкоб, ровно его не слышал, – но вам было так больно, Лара. Я решил тогда, что помочь вам – важнее. Ну а потом, сами понимаете, мне стало не до медальона. Отдайте мне его, – теперь он просил, а не требовал. – Покончить со всем надо как можно скорее. То, что вы видели в башне – то самое, темное и потустороннее – оно преследует свои цели. И оно вернется. Вернется не за вами, за Даной. Вы в самом деле готовы рискнуть ее жизнью ради красивой безделушки?