Сердце ворона

– Простите, Лара, – повторял он, целуя ее руки, – тысячу раз простите, что нынче меня не оказалось рядом. Никогда больше вас не оставлю!

И затих. Нашел ее глаза, как будто сам испугался столь серьезного заверения. Замерла и Лара, хоть сердце, казалось, сейчас же выпрыгнет из груди. Оттого, что коленки подгибались, села на тот же диванчик. Потянула его за руку, вынуждая сесть рядом. Нервно облизнула губы и, стараясь, чтобы голос звучал высокомерно, спросила:

– Обещаете?

Лара была уверена, что он возьмет свои слова обратно. Найдет отговорку, как всегда. Даже когда Дмитрий легко и невесомо коснулся ее губ своими – Лара ждала, что сейчас он извинится и убежит по рабочим делам…

Не убежал.

Оставив на губах этот первый, почти целомудренный поцелуй, он только на миг отстранился. Заглянул в Ларины глаза, быть может думая, что это она захочет убежать. Глупый… Но ее Митенька, верно, и в самом деле умеет читать мысли, потому как наклонился к ее лицу сей же миг – и следующий его поцелуй был куда дольше, куда волнительней. Голова от того поцелуя кружилась пуще, чем от шампанского, а тело делалось невесомым, легким – еще чуть-чуть и вовсе улетит ввысь.

Как тогда, в лодочном сарае, Лара закинула руки ему на плечи – не чтобы удержать. Чтобы, если и улететь – то только вместе с ним.

– Митенька, – прошептала Лара и ласково погладила его щеку.

Он подивился:

– Как чудно ты меня называешь…

– Тебе не нравится? – испугалась Лара.

– Нравится, – заверил Дмитрий и, впервые обвив ладонями ее талию, теснее прижал к себе.

Много позже, все-таки прервав тот чудесный поцелуй и расцепив объятия, они сидели друг напротив друга на почтительном расстоянии. Щеки Ларины горели, губы тем более. Мысли путались и слова тоже. Она бы и не пыталась говорить – но Дмитрий потребовал подробного рассказа о том, что произошло ночью.

Лара рассказала ему, как нашла ключ, как поссорилась с Даной из-за бала и платья, и как отправилась в башню, думая, что наутро ее выгонят. Рассказала и о том, как увидела каменный алтарь, на котором убили Николая Ордынцева.

– Отчего ты уверена, что его убили там? – недоверчиво, будто не было меж ними никакой близости и поцелуев, спросил Дмитрий.

А Лара и сама задумалась. Как сказать то, в чем и себе-то боишься признаться?

– А Дана как там оказалась? – снова спросил он.

– Думаю, Дана просто пошла за мной…

И неловко замолчала. Стоит ли рассказывать остальное? Дмитрий не спрашивал больше – но она, жадно ловя его взгляд, поняла, что действительно хочет рассказать. Не из-за дурацкого допроса: просто ей нужно разделить это с ним. Именно с ним.

– Я… будто в забытье впала там, в башне? – стыдливо отведя взгляд, продолжила она. – Будто это не я была, а кто-то другой, отдаленно на меня похожий. Чьими глазами я видела, и чьи мысли слышала как со стороны. Слышала – но повлиять на них не могла. Принимала как собственные.