Искусство проклинать

22
18
20
22
24
26
28
30

Что он вообще знает о секте? Что-то, конечно, знает. Док сам узнал, и Ашот, и Витька… сколько ещё таких по городу. А Маго положение обязывает, у него целая община. Про побоище в бассейне ему, возможно, тоже донесли. С зареченскими у него зыбкое перемирие, да они и сами толком не разобрались, что к чему. Ну, сатанисты, ну фокусы, ну с трупами возятся. Загадили баню? Так свою же, арендованную. Чего-то там сожгли на своих дурацких бдениях? Я там не засветилась, мы по-тихому ушли… Кто стрелял, кого убили? Никого!

Я подбиваю новую "тарелочку", и снова шум, восторги, одобрительные возгласы.

Ничего конкретного он не знает. Не может знать, только слухи. Он, вернее всего, пытается связать мою боевую активность со многими разными происшествиями, и не знает, на чём остановить выбор. Если бы он знал всё о секте, давно попытался бы разогнать её. Разогнать…а не перебить. Вот тут-то и весь Маго. Справедливый. Сначала разобраться, выслушать все "за" и "против", потом экзекуция, желательно, бескровная. Маго и так сильный, зачем стрелять? Кровь не вода, а все люди — люди. Так люди же! Гос-по-ди!

Я представляю себе какую-нибудь субтильную красотку из навья, смыкающую заточенные зубки на этой высокой смуглой шее… И мажу. Мальчики огорчённо цокают. Ладно, ещё штук шесть, и хватит!

— Чего такой хмурый, Маго? Заботы одолели? — спрашиваю я, закончив со стрельбами.

— Много всего. Дела…

— Ну так не взваливай всё на себя. Делай, как Екатерина II. Ставь нужных людей на нужное место, и с них спрашивай.

— А ты так и делаешь, Тина? Да? — он бросает на меня исподлобья испытывающий взгляд: Всегда?

— У меня царство крошечное, Маго. Я да Баба Саня с Зойкой. А у тебя империя.

— Так примыкай к нам. Не дадим друг другу погибнуть.

— Ага, мы будем вашей колонией… А там ты Зойку за своего джигита замуж возьмёшь. Засватаешь.

— Это плохо?

— Чего же хорошего? Приду к ней в гости, она меня за стол рядом с мужем посадит, и будет угощение подносить, вся в золоте, в хиджабе из дорогой парчи… И ждать за занавеской, пока позовут.

Он темнеет лицом, но молчит. Потом меняет тему: Ты стала выезжать, Тина, на работе была. Как там ваши, все в порядке?

Вот оно что… Боевик из охраны. Я ему сказала: глаз не спускай с рено. Маго хочет знать, чего я боюсь. Стрелять научилась, живу с оглядкой… На кого вообще покушались: на Васо или на меня?

— Там, как будто, всё нормально. Все живы-здоровы…

А Витька явился, как с креста снятый. Это боевик тоже мог видеть. Потом вызвали меня, и это, ясное дело, неспроста…

— … Есть небольшие неприятности. Семейные, но не из-за меня — продолжаю я, как ни в чём не бывало, самым естественным тоном, на который способна.

— А из-за тебя могут быть неприятности? Тина, не верю. Такого не может быть — улыбка у него тоже сдержанная, одним ртом, но вполне спокойная и благожелательная.

— Я, в общем-то, тоже не верю, но проверила.