– Я сбежал, сам не понимаю как! – закончил рассказ Макс. – Впрочем, они за мной и не гнались. И это страшно, потому что наверняка где-нибудь поджидают. Знают, что деться отсюда некуда!
– Где они тебя собирались высадить? Смог что-то заметить и запомнить? – спросил Данила, отлепляясь от стены.
– Поначалу это было какое-то зеленое поле. Я пробежал его быстро, без препятствий. Потом увидел стену и впал в отчаяние, потому что перебраться через нее казалось невозможным. Сзади – эти. Впереди – стена. Но тут откуда-то выбежала собака, та самая, через которую я передал записку. Она будто поджидала меня, потом побежала вперед и чуть в сторону, вправо. А когда добежала до стены, куда-то исчезла. И тут я заметил лаз…
– А слева от тебя, вдали, не было крестов? – спросила Стефания.
– Не заметил. Поймите, я мчался так, как никогда в жизни. Пролез под стеной и побежал дальше за собакой…
– Возможно, это был тот лаз, который мы вчера с тобой расчищали, – обратилась Стефания к Марине, – только мы пошли налево, в лес, и вышли к лагерю, а он – в противоположную сторону и попал к госпиталю.
– Да, возможно! – согласился Макс. – Я увидел другую стену, перпендикулярную той, через которую подлез.
– И за этой стеной находится башня, – закончил Данила. – Ну что ж, траектория понятна. Можно попасть на большую часть острова под стеной. А вот сообщаются ли как-то между собой две меньшие части, на которых мы находились, так и остается непонятным.
– Наверняка как-то сообщаются! – воскликнула Стефания. – Собака же бегала туда-сюда! Кстати, где она?
Они совсем забыли о том, что вместе с ними был пес. Куда он делся? Выскочил обратно через окно? Но вряд ли собака допрыгнула до такой высоты. Убежала дальше? Видимо, так и было, потому что не раздавалось ни посторонних шумов, ни лая.
– Идем. Не отсиживаться же здесь, – скомандовал Данила и первым двинулся по сумрачному помещению.
– Нам надо найти одну девушку, – пояснила Максу Марина, – она была с нами и пропала.
– Ее похитили эти?! – всполошился он.
– А вот этого не знаем. Ее зовут Анфиса, она была с нами с самого начала. А вчера к нам присоединился ее продюсер, Гоша…
– Гоша?! – вскричал Макс. – Так он же умер!
Заметив направленные на него настороженные взгляды, он поспешно поправился:
– Ну, это я так думал, что умер. Григорий поднялся в башню, ему было очень плохо, он весь горел, был слаб, стонал и трясся от озноба. Я вышел, чтобы разжечь костер. А когда вернулся, застал Гошу без признаков жизни – холодным, без дыхания и сердцебиения. Впрочем…
Макс замолчал, и только когда Марина нетерпеливым восклицанием поторопила его, ответил:
– Я уходил из башни. Это другая история. А когда вернулся, обнаружил, что мертвый, как я думал, Гоша исчез.
– Исчез, чтобы появиться у нас, – криво усмехнулся Данила и переглянулся со Стефанией.