Как известно, водяник — старый холостяк, и в этом особенное несчастье женщин вообще, а девушек — по преимуществу; при старческом невзрачьи, он любит молодость и красоту. Если в его области уже было несколько утопленниц, водяник придерживает только самоубийц, отпуская довольно скоро остальных, невольных утопленниц. Но и первых волей-неволей он должен бывает отпустить (труп их), что сопровождается волнением и бушеванием воды: это волнуется водяник. Что же касается души самоубийцы, последняя становится известною русалкою, поступающею под суровую власть водяника, с которым принуждена бывает вести ненавистную связь. Плодом этой связи бывают многочисленные водянёнки — шаловливые и безвредные нечистики, однако более своего отца ищущие связей с живыми женщинами; этим последним и всему их роду они помогают в рыболовстве. Водянёнки исчезают, едва достигнув совершенных лет: иные гибнут на суше, после водополья, при преследовании живых женщин, уничтожаются настоящими водяными или удушаются своими озлобленными матерями.
Есть водяники, которым не суждено было сожительствовать с русалками, собственно потому, что в их области доселе не было ни одной самоубийцы. Такие водяники злы до крайности и не пропускают ни одной жертвы, в чаянии встретить в ней женщину.
Ввиду того, что сношение с водяником не так прибыльно, как с другими человекоподобниками, а условия тяжелы (после утопления подай душу, а сейчас — брось в воду тельный крест, да отрекись от родни!), с ним вступают в союз немногие, отчаянные люди, которым, пожалуй, нечего терять, не от чего отрекаться.
Отличительною особенностью сих человекоподобников нужно считать взаимопомощь в преследовании жертвы — человека или его пособников — домашних животных, какого единения не встречается, например, между усадебными нечистиками; но они не бывают сотрудниками и помощниками водяника, обыкновенно сторонящегося от сих грязных, до крайности неряшливых нечистиков. За исключением упомянутой взаимопомощи болотники, багники, оржавеники и лозники не сносятся один с другим, хотя нередко и живут бок о бок: они неспособны к неге и ласке, потому что неуклюжи, неподвижны, угрюмее и непокладливее всех нечистиков. Наконец, все они лишены возможности к самомалейшему изменению личного существа, затрудняющего им подход к поверхности своих обиталищ: ютясь на дне их, эти человекоподобники ищут жертву, заманивают красивыми образами и звуками, — в чем и сама природа помогает им, подставляя жертве заманчивую растительность, но коварную почву, или просто дает мираж. Они приступают к деятельности тогда, когда жертва поддалась коварству и погрязла в болотине, багне, оржавене, запуталась в корнях и стволах лозняка: подлежащий нечистик схватывает ее за ноги и медленно, но прочно тянет к себе; разъединенная было поверхность болотины, багны, оржавени соединяется вновь, не оставляя следов гибели живого существа. Каковы же здесь предсмертные муки последнего и издевательства нечистика над жертвою, можно лишь догадываться по диким чертам мучителя, веками поджидающего жертву.
Остается прибавить, что болотники, батники, оржавеники и лозники неуязвимы от громовых стрел, теряющих губительную силу при первом соприкосновении с поверхностью их обиталищ, и нечистики бесстрашно, с сатанинскою насмешкою, подхватывают эти стрелы. Но для всех этих нечистиков есть непредотвратимая, величайшая опасность, а именно — осушение их обиталищ путем канализации: раз отсюда сведена вода, осела сгустившаяся земля — нечистик люто погиб, так как ему не уйти из обиталища, ставшего теперь его могилою. С течением времени прах нечистика сливается с общею здесь землею, служа безвредным удобрительным материалом, — и одним не чистиком становится меньше, потому что все они вечно одинокие, холостяки.
Раздельные особенности жизни сих нечистиков зависят от местопребывания каждого из них. Так, болотник тешится, когда на поверхности его обиталища идет растительная и вместе с нею животная жизнь: по вечерам и утрам он ревет по-коровьи (голос выпи), крякает по-утиному, булькает по-тетеревиному, чтобы приманить сюда охотника, или хищника, — дико стонет и тут же внезапно разразится хохотом молодого людского голоса (пардва — белая куропатка), гогочет приманчивым гудом (бекас на току).
Когда природа разукрасила поверхность обиталища болотника чудными цветами, ягодными растениями (брусника, клюква, морошка), грибами (моховики), последний скрыто растит промеж них коварный багун, доводящий посетителя до угарной одури. Коротая свои нескончаемые досуги, болотник там и здесь пробивает иногда болотные оконца и окружает их то предательскою растительностью, то подгоняет рыбу к оконному отверстию. Это — сатанинская ловушка, погубившая далеко не одну жертву.
Каким путем ни привлекалась бы жертва, болотник в состоянии погубить ее только тогда, когда болотная топь достаточно глубока; в противном случае ему остается томиться бессильною злобою и тем сильнее, чем надежнее спасенье жертвы. Весьма много злит болотника людское приспособление ходить по топкой болотине при помощи болотных лыж: трясется почва, гнется она вниз, а человек безбоязненно движется да движется вперед! Верхом же злобы является положение болотины в знойное лето: не только сам человек безбоязненно топчет ее поверхность, но нередко проводит по ней и лошадь с волоковою копною или с тележным возом. Что же касается зимнего времени, то мерзляк-болотник, корчась и ежась на дне обиталища, принужден подумывать о собственной безопасности: вымерзнет болото — погибнет и болотник. Правда, из его берлоги поднимается время от времени теплое дыхание, дает оно болотную полынью; но ударит новый мороз — болотник в новой тревоге за существование, снова бессильно злится на конский топот, отдающийся эхом в его берлоге.
Хотя никому из людей не приходилось видеть болотника таким, каков он есть на самом деле, однако чрез косвенное посредство других нечистиков известно, что он непомерный толстяк (наливашка), совершенно безглазый, весь в толстом слое грязи, к которой налипли в беспорядке водоросли, мшистые волокна, улитки, жуки и другие водяные насекомые. Все это, делая болотника неповоротливым, в то же время ставит его в разряд наиболее отвратительных нечистиков.
Батник ютится в торфяном, никогда не покрывающемся растительностью болоте, имеющем вид черной грязевой лужи. Он никогда не появляется на поверхности своей багны и присутствие в ней выдает лишь пузырями на поверхности да изредка — мелкими огоньками там же; те и другие сопровождаются особенным пуктаньем, незначительным колебанием поверхности. Это — дышит и пыхтит вечно бездеятельный батник, не поднимающийся с мягкого ложа и тогда, когда жертва попала в багну и мечется в грязи. Он уверен, что ей не уйти отсюда и что жертва сама пойдет к нему.
Не только люди, но и многие животные сторонятся багны, в которой постоянными живыми существами можно считать немногочисленных насекомых — улиток, жуков, пиявок, червей; за поисками сих насекомых прибывают на короткие сроки болотные голенастики, но и они спешат уйти от опасной багны, иногда убивающей тлетворными газами, испускаемыми время от времени багником.
По внешнему виду батник еще грязнее болотника. Как и сей последний, он страшится канализации, хотя и не боится морозов, которым весьма редко удается закрывать багну, согреваемую теплым пыхтеньем батника. К сожалению, для последнего есть отдельный бич, а именно: предприимчивые люди вычерпывают багновую грязь для выработки топлива, удобрения полей и огородов и тем крайне тревожат нечистика, который того и гляди очутится без багны; в сухое же лето, когда багна не только подсыхает, но и кое-где горит, полумертвый багник томится на дне своего обиталища и едва переживает время до нового разжижения багны дождями и приточными ручейками.
Как известно, оржавень (оржавина) представляет последыша между болотными топями, к которой не идут за кормом и питьем даже нуждающиеся животные: крайне скудная, жесткая осока да хвощ и желто-железистая вода оржавени вредны и приторны; то же свойство воды не дает возможности ютиться здесь и такой животной мелочи, как лягушки, пиявки, черви, жуки и прочее. Ясно, что оржавень вконец загажена ютящимся здесь оржавеником, который даже не хочет прикрыть срамного обиталища своего; эти мутные пузыри да «сало» (железистые свечи) красноречиво свидетельствуют о наивысшей загаженности оржавени. Каков же должен быть жилец ее? Грязно-рудый, с непомерно толстым животом и тонкими, как стебель хвоща, ногами, с ржавыми прилипами ко всему его покрову, непрестанно рыгающий, оржавеник не может привлечь к себе внимания даже неразборчивых нечистиков; все же живые существа сторонятся и обиталища его. Таким образом, оржавенику весьма редко приходится иметь жертву: животное забегает в оржавень второпях, спасаясь от преследователя-хищника, а человек зайдет разве при ненормальном состоянии. В то время, когда болотник и багник могут зимою, например, обмануть прохожего и проезжего, оржавенику не удается закрыть своего срамного обиталища: если оржавень кое-как закрылась льдом и запорошилась снегом, тот и другой непременно выдадут притон оржавеника своею буро-желтою окраскою.
Оржавеник пока что пользуется большим покоем, чем его помянутые собратья, потому что знойное лето не высушает оржавени, а людям не нужна эта срамная, крайне непроизводительная земля: нечистику остается валяться на дне своего обиталища, наслаиваться прилипами да поддерживать срамную муть оржавени.
На лозников указывают как на родственных помощников приводных нечистиков или как на подростков. Из предыдущего видно, что все эти нечистики живут и действуют порознь и что у них нет потомства; лозники составляют отдельный скоп скорее надводных, чем подводных нечистиков, и притоном их служат густые кусты сплетшегося малорослого лозняка, от цвета которого они воспринимают цвет своего покрова. Сами по себе лозники слишком крохотные бесики, отчасти напоминающие шешек, подобно им игривые и не имеют в виду погубить той жертвы, которую запутывают в кусте лозы, в корнях ее или заставляют проваливаться в скрытое оконце топи. Все это делается не как сатанинская напасть, а как игра, шутка, после которой они подают и помощь, пододвигая жертве куст не отонувшей лозы, тростник, аир и прочее. Если и при такой помощи жертва не спаслась, так ее подхватил обитающий здесь крупный нечистик — водяной, болотник багник, — которым лозники не намерены были подслуживаться.
Какое именно значение имеют лозники в бесовском мире, трудно определить; следует догадываться, что эти нечистики загнаны сюда и прикованы к месту за неимением для них подходящей деятельности. Ввиду же почти безусловной безвредности лозников, их ничтожного облика, громовые стрелы разят их лишь попутно. У лозников остается одна опасность, о которой они, однако, совершенно не помышляют: это — осушение места под их обиталищем и чрез то уничтожение лозовых кустов, с ростом которых соединено бытие лозников; последние в сем случае гибнут целым скопом навсегда и бесследно.
Причисляя русалок к человекоподобным нечистикам, необходимо предварить, что они, во-первых, не имеют страшных обликов своих собратий, а во-вторых — происхождение их не демоническое, сравнительно позднейшее, притонное место — чистая вода, где независимо от сего ютится тот или другой водяник. В более подробном развитии упомянутых особенностей прежде всего следует сказать, что русалки — существа исключительно женского пола, вечно юные красавицы с чарующим и обаятельным обликом; они есть или выродки людских дочерей, или дочери, проклятые родителями еще в материнской утробе, умершие не окрещенными, загубленные своими матерями вскоре после рождения, непременно в воде, или же молодые утопленницы, покончившие жизнь самоубийством. Как ни различны возрасты этих жертв людской небрежности, злобы, насилия, личного малодушия, в состоянии русалок они объединяются, так что каждая из них представляет существо в пору наилучшего развития девичества, и только опытный глаз улавливает между ними рознь возрастов при жизни, крещеных особей. Последнее сказывается едва заметным оттенком креста меж персей, что можно наблюдать на расстоянии девяти шагов от русалки.
Русалки имеют ласковые голубые глаза, которыми, между прочим, так удачно приманивают жертву; но после поимки ее те же глаза остаются стекловидными и неподвижными, как у мертвеца. По нежному, почти прозрачному телу их рассыпаются волнистые волосы русого цвета, идущие от маленькой головы до колен; у отдельных русалок эти волосы скорее похожи на пряди зеленой тонкой осоки.
Вечно веселые, игривые хохотуньи, русалки не расстаются со своим водовместилищем и живут здесь в хрустальных домах, под присмотром русальской царицы, обыкновенно поставляемой местным водяником. В заурядное время русалки могут оставаться вне воды столько времени, сколько то потребно для осушения их тела и волос от мокроты, после чего они могут немедленно погибнуть в мучительной истоме. Вследствие сего русалки лишь изредка, на короткие сроки, всплывают на поверхность воды, присаживаются на подводный камень, на берег, чтобы заманить жертву, или стряхнуть тягость воды, обыкновенно удерживаемой пышными их волосами. Кстати: какова тяжесть выдерживаемой русалкою воды, можно отчасти заключить из того, что расчесыванием своих мокрых волос в течение, например, часа она может извлечь столько воды, что ее достаточно будет для затопления целой деревни…
В русальную неделю (восьмую по Пасхе) русалки выпускаются на сушу на более продолжительные сроки, причем устраняется помянутая опасность погибнуть на суше. Они безбоязненно и весело размещаются на берегу водовместилища, даже уходят в ближайшие рощи, на луга и поля, взбираются на деревья, чтобы покачаться на сучьях и верхушках их. Всем этим русалки освежают памятование о покинутой земле и о людях, между которыми они не преминут уловить и жертву. Последнее достигается, между прочим, так: обольстительницы кувыркаются, играют, ведут беговые игры, хороводы, пляшут, хохочут, поют песни и приманчивыми движениями зовут к себе случайного зрителя. Если он поддастся зову и подойдет к русалкам или же остановится в оцепенении, они скопом обступают жертву, жмут ее в объятиях, щекочут до смерти, причем, слыша веселый хохот и песни, никто не подает помощи, не решится подозревать опасности там, где идет игривое веселье молодежи. Единственным возможным средством спасения от русалок служит укол хотя бы одной из них иголкою или булавкою, которые необходимо иметь при себе и наготове: тогда весь скоп русалок с воплем кидается в воду, где еще долго раздаются голоса их. Однако, и при такой предосторожности, лучше всего избегать в русальную неделю приводных мест, не купаться, не колотить белья и не ловить рыбы.
ebooksa